Сибирские огни, 1957, № 5

АЛЕКСЕЙ ЧЕРКАСОВ ХМЕЛЬ Отрывки из романа От редакции Роман А. Черкасова «Хмель» — большое по объему (около 40 авторских листов), многоплановое произведение, действие которого происходит вскоре после войны в отдаленной от городских центров таежной местности. Герои романа — геологоразведчики, работники леспромхоза, колхозники. Мы публикуем в этом номере журнала в со- • кращенном виде отрывки из романа, называя их — для удобства обо­ значения -— главами, и нумеруем их подряд, хотя это не во всем соот­ ветствует авторскому делению «Хмеля». Публикуемые отрывки дают представление лишь о некоторых сюжетных линиях и этапах жизни героев романа. Г л а в а п е р в а я В пойме Жулдета на обочине заброшенной дороги-, сразу за домом Филимона Ухначева, устало гудел старый тополь в два обхвата. Много повидал на своем веку старый тополь!.. Его вильчатая верхушка видна издали. Когда-то давно грозовой удар расщепил его вершину, но тополь не погиб, справился с недугом, выкинув вверх, вместо одного, два ствола. Гнули его ветры, нещадно секло градом, корежили зимние вьюги, по­ крывая коркою льда хрупкие побеги молоди на заматерелых сучьях. И тогда он, весь седой, заиндевевший, постукивая оледенелыми ветками, как костями, стоял притихший, насквозь прохватываемый лютым хиузом. И редко кто из людей задерживал на нем взгляд, будто его и на земле не было. Разве вороны, перелетая из деревни в пойму Жулдета, отдыхали на его голых сучьях, чернея комьями. Но когда приходила весна и старик, оживая, набухая тысячами по­ чек, первым встречал южную теплинку, и корни его, проникшие в глубь земли, несли в мощный ствол живительную влагу, — он как-то сразу весь наряжался в клейкую пахучую зелень. И — шумел, шумел! Гихо, радостно, этаким старческим мудрым гудом. Тогда его видели все! Он всем нужен был, этот старик. И дояркам, что в знойные дни сиживали под его тенью, и рабочим-сплавщикам леса, и случайным путникам. Всех он встречал прохладою и ласковым трепетом листвы. К нему летели пче­ лы, набирая на лапки тягучую смолку, чтобы потом залатать прорехи в своих ульях. Жирные шмели отдыхали в его листве. Мужики раскуривали тут цигарки вонючего самосада, жалуясь на тяготы воины, на скудность житья-бытья, вспоминая погибших сельчан — тот убит на том-то фрон­ те, тот на том-то, тот пропал без вести! Не одна похоронная была смоче­ на вдовьими слезами под старым тополем! Когда над поймой Жулдета проносится черный буран и молодые де­ ревья, кланяясь до земли, как бы просят пощады, а иные.^ не выдержав