Сибирские огни, 1957, № 5

кой вишней, а рядом, на увядающей от жары траве,— кукла. В этот ж е день Хисако лишилась ма­ тери и старшей сестры. Взрыв застиг их в двух кварталах от родного дома. Остал­ ся в живых лишь отец. Вечером девочка ушла с ним из разрушенного города. Через полмесяца у Хисако начались сильные боли в горле. Отец отвез ее в лечебницу. Оказались поврежденными дыхательные пути. Это была страшная лучевая болезнь. Хисако сделали опера­ цию — в горло вставили трубочку. Ее-то теперь девушка все время и прикрывает веером. ... Прошло 12 лет. — Я стала взрослой,— говорит Хиса­ ко.— То, что я не могла понять раньше, для меня сегодня ясно. Я поняла, что чу­ довищная жестокость и варварство, про­ явленные американской военщиной в ав­ густовские дни 1945 года, нанесли глубо­ кую рану моему народу. Я знаю много людей, которые так же, как и я, до сих пор страдают лучевой болезнью. И мне горько говорить, но они обречены на мед- - ленное умирание... Именно поэтому я и отдаю последние свои силы борьбе за за ­ прещение атомного оружия, за уничто­ жение его запасов, за дружбу народов. Хисако очень трудно говорить, она то и дело прижимает руку к груди, "Ивсе же девушка согласилась сказать несколько слов у микрофона. — Я приехала на Московский фести­ валь,— говорит Хисако,— чтобы ска­ зать: — Люди мира! Давайте сделаем так, чтобы трагедия Хиросимы и Нагаса­ ки не повторилась больше ни в одном уголке земного шара. Привет вам, доро­ гие друзья! , ,Сибирь— это карашо 44 — Нет, вы серьезно из Сибири? I — Конечно... Могу показать паспорт. — Да нет, что вы... А впрочем, это интересно. Какие у вас паспорта? — Как и у всех советских граждан. Вот посмотрите. — Вы меня простите, но дело в том, что я впервые вижу сибиряка. Вы ничем не отличаетесь от москвичей... — Вы разочарованы? — Нет, нет... Хотя... — Будьте откровенны. — О, это, наверно, покажется вам смешным... - Этот разговор произошел в начале ф е ­ стиваля, на Всесоюзной сельскохозяйст­ венной выставке. Мой собеседник — мо­ лодой человек лет 2 3— 24 , суданец Ара- ви Гунар. Вместе с ним были два его товарища. Они не знали английского ? языка, на котором шел разговор, и по­ этому не принимали активного участия в нашей беседе. Лишь иногда, пользуясь маленькими паузами, Арави скороговор­ кой переводил им. Когда он забывал это делать, товарищи напоминали ему легки­ ми толчками в спину. Все трое — кре­ стьяне-арендаторы. В СССР, конечно, впервые. Не только о Сибири, но и во­ обще о жизни нашей страны знают очень мало. И вот что рассказал Арави. Во время второй мировой войны его отец был в Париже. Оттуда он привез какую-то не­ мецкую газету. В ней был помещен ри­ сунок — советский солдат-сибиряк, че­ ловек огромного роста, с большой боро­ дой и злыми глазами, а за поясом — кри­ вой нож. — Вы меня простите, нс^это был на­ стоящий дикарь,^—Арави смущенно смотрел на меня.— Сами понимаете, что, не имея никаких других источников ин­ формации, я невольно поверил этому ри­ сунку... Верил не только я. Теперь мы убеждаемся, что рисунок был фальши­ вый. Нам кое-что рассказывала о Сибири переводчица. Она ездила туда в про­ шлом году. А вот настоящего сибиряка видим впервые. Суданцы улыбались и жали мне руки. Когда речь зашла о сегодняшнем дне Сибири, я порекомендовал моим собесед­ никам посетить павильон «Сибирь». На Всесоюзной сельскохозяйственной выставке ежедневно можно было видеть сотни участников фестиваля, и, пожалуй, самой большой популярностью пользо­ вался у них павильон «Сибирь». Здесь с утра и до позднего вечера звучала ино­ странная речь. В один из дней фестиваля в павильоне «Сибирь» мое внимание привлекли юно­ ша и девушка из итальянской делегации. Юноша наклонился над мешком с янтар­ ной сибирской пшеницей. Он погрузил руку в зерно, взвесил его на ладони и что-то спросил у экскурсовода. И когда тот ответил, мне показалось, что на жи­ вых смуглых лицах итальянцев отрази­ лось какое-то радостное волнение. Юно­ ша и девушка о чем-то быстро заговори­ ли, пересыпая с ладони на ладонь круп­ ные золотые зерна. Оказывается, в их руках был целин­ ный хлеб. Давно мечтали увидеть этот хлеб крестьянин Иво Горери и батрачка Марено Галити. Целинные земли... Сколько интересно­ го и в то же время противоречивого слы­ шали о них итальянцы у себя на родине. Реакционные газеты писали о целине, как о бесплодной затее советских людей, рассчитанной якобы на спасение разва­ ливающегося сельского хозяйства. — Нет,— говорит Иво,— страна с плохим сельским хозяйством не может иметь такую отличную выставку. Конеч­ но, газеты лгали нам. Я этому не верил, но все-таки посмотреть самому и убе­ диться не мешает,— смеется юноша. Итальянцы идут по залам и внима­ тельно осматривают каждый экспонат, вглядываются в каждую фотографию ге­ роев труда.