Сибирские огни, 1957, № 4

тили, что врач в произведениях Чехова — наиболее прогрессивная лич­ ность? «А «Ионыч»?» (— с каким-то злорадством про себя возразила Лиза. Я хочу получить от вас историю болезни, где будет свой, инди­ видуальный стиль, а главное -— мысль. Я должен видеть, как студент мыслит. В прошлом году третьекурсники, вернее, то были преимуще­ ственно третьекурсницы, очень старались. Каждая преподнесла мне ак ­ куратно переписанный опус. И получила три. Не больше,— три. Но одного смекалистого парня я заставил переписать сочинение семь раз и поставил пять. Я видел, что автор не ученически, а с заинтере­ сованностью специалиста отнесся к теме. Я видел ссылки на статьи в журналах и газетах, а студент должен следить за наукой и болеть за нее! Лиза прислушалась с интересом. Она сама думала об этом. Чья-то рука положила на стол записку. Лиза поморщилась, вопро­ сительно посмотрела вниз. Борис Турских, староста, пальцем показывал на себя. Кивнув, Лиза развернула бумажку и прочла: «Знаешь ли ты, что есть приказ о твоем отчислении из института за самовольный отъезд из колхоза?» С минуту еще видела круглые глаза старосты. Ж ар волнами зали­ вал лицо, шею, уши. Чувство реальности вдруг утратилось. Все проис­ ходило в далеком сне. Вот-вот — и кончится. Она оперлась на локоть, прикрыв пальцами лицо. Нет, нет, неправда, это невозможно, чтобы с ней, с отличницей так легко, не задумавшись... — Ну-ка, жгучий брюнет, покажите ваши мемуары, — услыхала резкий голос директора. У стола Куроптева уже стоял Семен Беркман, протягивая бумагу. — А, «балда»? Подходящая игра, — спокойно догадался Куроптев. — Оч-чень, очень интересно. Что же, Можете продолжать. Только за дверью. Ступайте. Семен побрел, а Лиза поняла, что все это правда: что этот вот бес­ сердечный человек взял и отчислил ее из института. Прозвенел звонок. Она встала, взяла чемоданчик и пошла вниз. На нее смотрели. Теперь она видела: смотрели особенно. Но ей уже все рав­ но. Глупо, конечно, прийти в этом дурацком платье. Впрочем, не все ли равно... В дверях группа студентов умолкла и посторонилась. Лиза несла свое негодование так, будто при малейшем неверном движении могла его расплескать. — Зла не хватает! — расслышала она сердитый, дрожащий голос и оглянулась. Юлька Снеговая ожесточенно жестикулировала перед Гнездиловой, стоявшей в конце коридора у стены, в подчеркнуто-узкой, как у Лизы, юбке, в новой блузке с большими карманами («Вырядилась, тоже... Н а ­ верное, ничего не знала»). Рядом с Галкой фигурка Юльки выглядела топорной. Гнездилова заметила Лизу и, оттолкнувшись от стены, пошла на­ встречу. Лиза не спешила. Равенство положения с Галкой было противно. — Лизхен! И вдруг на лице Галки Лиза разобрала участие. Высокомерное и беспощадное участие! — Как же это случилось, Лизхен? Как же ты могла допустить? — Как? Ты не знаешь? — с невольным ударением переспросила Лиза, глядя в глаза ей. — Ах, да, конечно,— не выдержала Галка.— Юлька тоже вот разъ ­ юлилась: дескать, отчего Гнездилову не выбросили из института?