Сибирские огни, 1957, № 4

быть счеты между людьми, которые скоро будут самыми близкими на свете?». — Мощные томики! — говорила Лиза, приоткрыв на ходу «Патфи- зиологию». — Однако- ты думаешь, что врачи в поликлиниках помнят все, что написано здесь? А с микробиологией — еще хуже! Да и невозможно все упомнить... — Хирург Мамаева уже сдается? — Ничего подобного! — счастливо смеялась она. Володя сжимая локоть девушки, пробормотал: — Ты — Лизка-шска! — А знаешь, — вдруг лукаво сказала она, — я ни за что не вышла бы замуж за врача. —: Отчего? — Бр...ррр, •— брезгливо передернулась Л и з а .— Тысячи проходят перед ними, раздеваются, ну, и прочее. Я в прошлом году одно время се­ бя не могла видеть. — А как же мне быть? Она засмеялась, уверенно подняв подбородок: — Ну, женщина-врач — другое дело. Женщина есть женщина. У нее все облагорожено ее материнскими и семейными обязанностями. — А потом... — Лиза сделала мину капризного баловня и сказала чуть шепелявя: — она слабенькая, — и ее должны любить. — Это ты слабенькая?—-расхохотался он. И вдруг отскочил к стене, с силой отброшенный темной фигурой. Лиза охнула, зажмурилась, схватилась за висок. — Нельзя ли осторожнее! — прикрикнул Володя на здоровую крас­ нощекую девицу в телогрейке и сапогах, поправлявшую мешок с картош­ кой на спине. Даже без фонарей можно было заметить, что растрепав­ шиеся волосы выгорели добела, а лицо — бронзовое ог загара. — Не барыня, отживее'г! — громко на всю улицу крикнула деви­ ца. — Идем, Марьянка, чего размусоливать! Поработали бы с наше. По сторонам глядеть надо, — резонно сказала она и потянула за рукав де­ вушку, тёршую, как и Лиза, висок. У девушки была виноватая, смущенная улыбка на худеньком смуг­ лом лице. — Ой, — тоненько сказала она, морща вострый носик, — такая толкучка! Меня так и выбросили на тротуар. Мы, знаете, два месяца в колхозе... Ой! — охнула она, прижав руки к худенькой груди, обвязан­ ной, как у ребенка, крест-накрест полушалком, — я в автобусе корзину оставила! Красные огоньки в глубине проспекта становились все меньше и меньше. Телогрейка девчушки и еще кое-какие пожитки засунуты в раздув­ шуюся авоську. Один рукав вылез в дыру и печально свисал, подверну­ тый на обшлаге, видно, одежда велика хозяйке. — Надо поехать на станцию, и ваша корзинка найдется, — сказала Лиза. — Д а корзинка не стоит того, одна брусника, — вмешалась высокая девушка.-—-Ходили в дождик. Говорила, лучше отоспитесь. Д а ты, Марьянка, не жалей, не порти марку, — засмеялась она. — Володя, — показала Лиза глазами на мешок,* который пыталась поднять Марьянка. — Разрешите, — сказал Володя, поднял и положил мешок на ху­ денькое плечо девушки. Они пошли, а Лиза смотрела вслед. Чувство какой-то неловкости владело ею. G#