Сибирские огни, 1957, № 4

надо подробностей, ладно? Я сказала , что он может взять все, ничего не- д а в а я взамен... Тут она повернулась на спину, потянулась и произнесла уже обыч­ ным, насмешливым голосом и довольно громко: — Он все-таки очень любит тебя. Мы только поцеловались. — И до ­ бавила с ленивым зевком: — Я думала , он рассказал тебе. Впрочем... такие вещи мужчины не рассказывают. Л и за забыла о боли в руках и пояснице. Забыла , что четверть часа' н азад безудержно хотелось спать. Широко открытыми глазами смотрела на голубой свет над дверью, не понимая, что он от луны. В груди все было сжато и готово вот-вот разорваться. Это отвращение, пополам с яростью и обидой, сдавили ее. С Володей Лизу познакомили в прошлом году на публичной лекции) о Маяковском. — Что у вас? — строго спросил высокий черноволосый юноша, кив­ нув на томик в руках первокурсницы. — Флобер,— неожиданно смутившись, сказ.ала Лиза. — Ч т о ? !— В черных глазах появилась такая снисходительность, что Лизе захотелось уйти. Но она повторила, задорно изменив ударение: — Флобер! — То-то! Володя покровительственно улыбнулся, а она рассмеялась. И это- означало, что она признает его превосходство, но позиций не сдаст, а он принимает вызов. Еще тогда Лизу поразило — в глазах его постоянно оставалась ка ­ кая-то доля печали или усталости. Все было сложно у него. Отец работал начальником отделения в го­ родской больнице. Мальчик жил в семье обеспеченной. С детства его- обучали иностранным языкам. Рано привили вкус к красивой одежде. Но мать умерла от рака. Отец женился на женщине, немногим старше Во­ лоди. Молодая мачеха оказалась мещанкой, грубо попиравшей в доме память матери. Он хотел быть актером. Киноактером. Отец категорически воспро­ тивился, и, будучи сам врачом, предлагал медицинский. Не сумев от­ стоять своих стремлений, сын все же уязвил отца, поступив в железно­ дорожный институт. Он мог бы учиться очень хорошо, легко схватывая то, что с трудом постигали другие. А в институте Володя всех удивлял странным диапазоном в способностях: от блестящих докладов до постыд­ ных хвостов почти в каждую сессию. Откровенно говоря, Лиза, которую возмущала всякая посредствен­ ность, начинала подозревать в нем не только отсутствие интереса к пред­ мету, но и отсутствие интереса к труду, то есть обыкновенную лень, з а ­ губившую немало способных натур. Однако Володя искренне мечтал, что уедет в Москву и все-таки: поступит в институт кинематографии. Его искренность и уверенность в. себе подкупали. Лиза уговаривала докончить здесь образование. И хотя не встречала особого сопротивления, втайне чувствовала себя виноватой. И, конечно, девушки частенько объяснялись ему в любви. Он разре­ шал, а потом жаловался Лизе с видом мученика. Посмеиваясь, она гро­ зилась, но прощала: во-первых, не в силах допустить соперничества, во- вторых, — угадывая частицу истины («Для борьбы, Володенька, у тебя: слишком рафинированное сердце»). Ничтожную ревность Лиза презирала. Они с Володей могли сказать друг другу все...