Сибирские огни, 1957, № 4

тем к плечам — с удовольствием ощущая ' крепкие, напрягшиеся ткани и отмечая, как тупая боль в них подается, размягчается. В это время Анна Махота подъехала с груженым ходом, как назы­ вали здесь зерновозки. Опрокинув ход, Анна повернула лошадь обратно и вскочила в длинную, с высокими, плотно сколоченными бортами теле­ гу. Она крепко стояла в ней, гибкая и упругая, чуть сведя лопатки, легко держа вожжи в загорелых открытых руках. Под майкой легко выдава­ лись маленькие груди. —- Колхозная Артемида! — сказала Галка с особым ударением, а у Лизы возникла потребность заступиться за девушку. * — Хорошо там, у комбайна? — крикнула она, вскочив с вороха. Анна обернулась и, поняв, кто кричит, засмеялась: —■Айда со мной, посмотришь! Лиза махнула рукой вслед затарахтевшему ходу: — Завтра обязательно приеду! Работали до позднего вечера, пока красное солнце не сплющилось и не завалилось за бурую полосу марева на горизонте. В околках сразу потемнело. Ужинали при лампе. Желтый язычок пламени вздрагивал от ветра, (прижимался к стеклу. Из околков несло теплой сыростью, приятно обда­ вавшей лицо. Анна Махота, забывшись, внимательно разглядывала Лизу. — Слушай, а если тебе на комбайн встать? —• сказала она, проже­ вывая хлеб. — Комбайнер у нас хороший, до шести норм вырабатывает! А тебе — хоть к штурвалу становись, машину ведь водишь? В суженных черных глазах дрожали крохотные язычки пламени от керосиновой лампы, а редкие черные брови делали ее смешной дев­ чонкой. — Знаешь, Анка, у меня такие растрепки есть! — воскликнула Л и ­ за. — Мама напекла мне да Асе Каргановой, а я так и забыла у себя, — юна усмехнулась грустно и поставила на стол всю коробку. — Галя, иди, попробуй, наконец. Ребята, девчата, берите. Крем выдавливался точно так, как рассказывала Ася, и облизывали сего так же. — Ой, у меня что-то с кишечником, — сказала Галка, но растрепки •были слишком соблазнительны. После ужина все разом повалились на нары. Свежая солома шур­ ш ал а , обминаясь. Лиза леж ала с Галкой у самого края, на простыне. В ушах стоял звон, стучала кровь в висках и ладонях. Отяжелевшие руки не знала, ку- .да положить. Только прикрыла глаза, как золотистое зерно посыпалось, полилось в мешки, на землю, раскинулось сыпучими ворохами. — Слушайте, девочки, кашеварить будем по очереди, — расслыша­ л а Лиза сквозь дремоту. — Мы не хотим все время поварить. И вовсе не потому, что мало заработаем! — Гнездилова, может быть, вы будете завтра с Мамаевой? — Поварить? Нет, девочки, завтра — увольте. Денька через два нас на очередь поставьте. Да , Лиза? У Лизы с трудом разомкнулись веки и губы: - - Вообще, мне не хотелось бы. Я завтра к комбайну схожу. — Эх, я бы тоже на комбайн с удовольствием встал бы, — зевнул парень, растянувшийся справа от Лизы. Андрей... Это он говорил Галке: «Галочка, подтянуться!» Еще днем, глядя, как он орудовал топором, Л и ­ з а с теплотой подумала, что хирург из него выйдет толковый. Сейчас он лежал на спине, закинув над головой натруженные руки, бездумно глядя в закопченный потолок. Слабый свет керосиновой лампы