Сибирские огни, 1957, № 4

Надо остановиться. Надо остановить весь этот воинский груз, з а ­ крытый чехлами. Это д аж е не танки и не пушки. Это что-то новое, се­ кретное. Этого с нетерпением ждут на фронте. Не зря ж е поезд гонят на правах курьерского... Надо остановиться. Через сколько же часов рас­ тащат по кускам этот бесконечный состав?.. «...Я понимаю, меня 1кадо только подтолкнуть». Вытаскивать придется самому, вспомогательного не дадут, нет паровозов. А на станциях в это время будут скапливаться другие воинские эшелоны, и поезда с эвакуирующимися заводами , и со­ ставы раненых... «Я понимаю... Я ручаюсь... Я не подведу...» Нет, это не кровь, это красные от бессонницы глаза заместителя начальника доро­ ги Кравченко. Они смотрят на него. «... Родина скажет вам спасибо, Голенков». Надо остановиться... Но нет сил протянуть руку к регулятору — Горит! Огнем горит! Останавливайте! — слышит он слева. — Нет! — властно кричит Голенков, не то отвечая помощнику, не то своим мыслям. — Смотри хвостовой сигнал, оба смотрите! Сам он наполовину высовывается из окна, и глаза врезаются в тем ­ ноту. Где же этот белый огонек? Или глаза, исполосованные морозом, ослепленные кровавыми сигналами остановки, перестали видеть? И, буд­ то в ответ ему, сразу закричали помощник и кочегар: — Есть! Показался! — Хвост виден! Голенков с силой рвет на себя регулятор и резко тормозит. С шу­ мом вырывается воздух из тормозных цилиндров. Поезд останавливает­ ся. Голенков опускается на сиденье, откидывается на спинку. Помощ­ ник и кочегар застыли в каких-то неестественных позах. Так проходит минута. Замолкло все, только нет-нет всхлипнет а в ­ томатически действующий насос. Давление в магистрали должно попол­ ниться до пяти атмосфер. Тогда насос выключится, тормоз готов к дей­ ствию. Но кому нужен сейчас тормоз? Голенков поднимается. Лицо его серьезно и спокойно. — Ну что же, — вздыхает он, — смотрите машину, раз есть воз­ можность. Помощник и кочегар срываются с места. Машинист снова смотрит в окно. Вдоль поезда движутся два огонь­ ка: белый и красный. Белый — это главный кондуктор. Он скажет, что буксу сейчас перезаправят, и можно будет ехать. Но как тронуться с места, он не скажет. Красный — поездной вагонный мастер. Он идет заправлять буксу. — Почему так долго не останавливались? — еще издали кричит главный. — Не мог, — отвечает Голенков, — надо было вытащить на пло­ щадку хвост. — Вот проклятые, чтоб им околеть! — в сердцах ругает главный тех, кто не досмотрел за буксой, и миролюбиво добавляет: — Пойду вы­ зывать вспомогательный, вина не наша. — Вызывать не надо, нет паровозов. — По частям потащишь? — Нет, все сразу. Главный молчит. Он не верит в эту затею. Но машинисту не хочет­ ся разговаривать, он просит лишь, чтобы поскорее покончить с буксой, пока поезд не замерз. Спустя полчаса, все было готово, и главный разрешил ехать. Три раза Голенков раскачивал вагоны взад и перед, пока не решил, что пора попытаться стронуть с места весь состав. Он думает, что это возможно, но при одном условии: если ему удастся, действуя одновре­