Сибирские огни, 1957, № 4

Как ж аж дал увидеть он красный свет, перед которым надо остано­ виться. Спасительный красный свет! Можно будет спокойно заправить топку, накачать три четверти стекла воды. Можно будет, наконец, пере­ вести дух. Должен же быть когда-нибудь красный свет. Куда их так безоста­ новочно гонят? Ведь существует старшинство поездов. Почему оно не со­ блюдается? Не может быть, что их поезд самый старший! Он хорошо помнит правила технической эксплуатации. Они устанавливают стар­ шинство поездов. Старшим надо уступать дорогу. Там перечислено пят­ надцать видов поездов. Самые старшие — это экспрессы, курьерские, скорые, пассажирские. Затем идут людские и грузо-пассажирские. И только потом ускоренные грузовые, такие же, наверно, как их поезд,, хотя, — тоже нет. Те поезда предназначены для перевозки мяса, масла, рыбы, фруктов. А здесь машины, прокатный стан, фермы... Владимир, наконец, находит, какое место по старшинству занимает их поезд. Восьмое место. Неужели же ни один из старших поездов их не догнал? Тогда бы они встали на запасный путь и с полчасика подож­ дали бы, пока пройдет старший поезд. Владимиру невдомек, что график движения поездов и составляется в зависимости от старшинства поездов, и если расписание не наруше­ но, то и курьерский не догонит ни одного' поезда. Он мысленно ищет все новых возможностей остановки. Могли бы подержать, например, у входного семафора. Ведь часто- бывает так, что некуда принимать. Могли бы, наконец, остановить, что­ бы выдать предупреждение: на таком-то километре ехать со скоростью не выше пятнадцати километров. Впрочем, предупреждение могут дать и с ходу, не останавливая поезда, как передают жезл. Ну, пусть хоть букса бы загорелась в вагоне. Тогда придется постоять на перегоне, по ­ ка она остынет, потом тихонько доехать до станции и отцепить больной вагон. Д а мало ли поводов для того, чтобы хоть немного постоять. А их все гонят и гонят... Он всматривается вперед, он ищет красный свет выходного сигнала. И он видит: ярко лучась, горит зеленый огонь. Значит, опять напроход, опять без остановки. Покачиваясь, он идет к лотку, лопата врезается в уголь. Бросок — удар, бросок — удар... И снова ослепленными глазами он ищет красный свет... Почти с пустым водомерным стеклом, при давлении в девять атмо­ сфер они дотянулись до станции, где предстояло брать воду. Здесь сто­ янка двадцать минут. Уже перекрыт регулятор, и машинист приторма­ живает у водонаборной колонки. Кочегар, спрыгнув вниз, подводит ее хобот к тендеру и громко кричит: — Ха-ро-о-ош! Резко шипит воздух, выходя из тормозной магистрали. Владимир чуть-чуть открывает сифон, чтобы дым не шел в будку, и раздвигает дверцы топки. Сейчас здесь спокойно, как на тихом озере. Но что тут творится? Будто прошел ураган. В одних местах навалены горы угля, в других прогары до самой колосниковой решетки. То там, го здесь вспыхивают синие язычки от шлака. Откуда же взяться пару? Он достает из тендера резан — толстостенный железный стержень длиною в два его роста и с загнутым плоским концом. Это паровозная кочерга. У самого шуровочного отверстия он пробивает слой угля до колосниковой решетки. Теперь резак скользит по ней вперед, ломая спекшиеся глыбы шлака. Он делает три такие дорожки, открывая до- ^ п в о з д у х у из поддувала. Огонь сразу ожил, и Владимир даж е заулы- Эх, Володя, Володя, что ты наделал?