Сибирские огни, 1957, № 4

— А и правильно! — воскликнул Крылов. — Так и надо. А где отряд? По­ шел бы я в него. — Нету отряда, — охладил его пыл Громов, — по домам до весны разо­ шлись... Надо к большому восстанию людей готовить, оружие собирать. Отдель­ ными налетами делу не поможешь. Надо, чтобы весь Алтай вспыхнул. Есть, по­ ди, у вас в деревне надежные люди? — Как не быть! На следующий вечер под предлогом поиграть в «подкидного дурака» к Кры­ лову пришло четверо односельчан. Сначала говорили о житье-бытье, а затем Ма­ кар сказал напрямик: — Между собой-то много мы злых слов о белой власти высказываем, а толку никакого. Вот товарищ из Камня приехал, сообщает, что крестьяне во всех деревнях собираются эту власть свергнуть. Нам бы грех отставать. Да вот он и сам вам все раоскажещ Громов говорил о положении в Сибири, о белогвардейских насилиях над крестьянами, о том, что надо готовиться к боям за восстановление Совет­ ской власти. — Вас уже пятеро. А потом еще к себе привлечете, оружием запасетесь. Мы с вами связь будем держать. Руководителем группы был избран Макар Крылов. Шли дни... Громов послал с надежным человеком письмо Василию Коновалову о прось­ бой- прислать к нему Проню Поставнева. А пока, ожидая его приезда, раздобыл с помощью Макара Крылова новый костюм-тройку, енотовую шубу, пенсне с зо- Iлотой оправой. Вырядившись во все это, он стал походить на заводчика. Однако !появляться в таком виде на улице не решался, чтобы не привлечь к себе вни­ мания. В эти дни, сидя бёз дела, Громов много думал о Сибири, о родном Алтае. Он любил свой край! Он готов был отдать все, лишь бы не топтали его землю и не жгли деревень враги, чтобы расцвела на этой земле хорошая, свобод­ ная жизнь. Игнат Владимирович даже попробовал написать стихи. Он достал | лист бумаги, карандаш и долго, до боли в голове, сочинял строчку за строчкой. В грамоте Громов был не силен, и стих рождался с трудом. И вот что напи­ салось: Прекрасный, чудный природой Алтай, Твои высокие горы — под облака... Все они покры ты бархатной елью, Кедром, душистой сосной. А красавица-река Катунь Немало приветов получила... Алтай! Ты в своих недрах Богатые сокровища таищь... Игнат Владимирович прочитал стихотворение Крылову. Тот похвалил: — Хорошо! Громов улыбнулся. — Брось смеяться, Макар. Сам знаю, что плохо. Вот подожди, разобьем ( беляков, учиться будем... Не одну хорошую песню об Алтае, о Сибири сложим. Ты знаешь, Макар, — мечтательно добавил Громов, — я тоже учиться пойду. Сяду вместе с ребятишками за парту... — Ну, да! — удивился Крылов. — Поздно... — Учиться никогда не поздно... Вместо Прони Поставнева приехали Петя Нечаев и Егор Корнеев. Громов особенно обрадовался возвращению Корнеева из Омска. — Ну, как, что? Рассказывай... Егор тяжело вздохнул. — Плохи дела, Игнат Владимирович. Связь с подпольным комитетом не мог установить. Громов нахмурился. — Как угодно ругайте, ничего не мог сделать, — оправдывался Корнеев. — В Омске не поймешь, что творится. В Самаре, говорят, было какое-то прави­ тельство — Комуч1. Франция с Англией поднажали на Комуч и объединили его с Сибирским правительством. Эта новая власть чудно называлась: Директорией. * К о м у ч — К о м и т е т ч л е н о в у ч р е д и т е л ь н о г о с о б р а н и я , с о з д а н н ы й в С а м а р е и з э с е ­ р о в . К о м у ч п р е т е н д о в а л н а в ы п о л н е н и е п р а в и т е л ь с т в е н н ы х ф у н к ц и й в о в с е р о с с и й с к о м м а с ш т а б е .