Сибирские огни, 1957, № 4

С. ОМБЫШ-КУЗНЕЦОВ Сухов пожал Громову руку, и они расстались. Не думал в эту минуту Игнат Владимирович, что они прощаются навсегда. Позднее он узнал, что отряд Су­ хова встретил между Барабинском и Татарской отступающих омичей и повер­ нул назад — в горы Алтая, думая перебраться в Китай, в Синьцзянскую про­ винцию, а оттуда на Туркестанский фронт. Немало удачных славных боев про­ вел отряд Петра Сухова на своем пути. Несколько переходов оставалось уже До монгольской границы, но преданный эсером Жебурыкиным, отряд попал в засаду и был разгромлен, а сам Сухов схвачен кулаками и как герой мужествен­ но принял смерть. Он был похоронен на берегу быстрой голубой Катуни близ деревни Тюнгур.' ...Игнат Громов и еще два разведчика по глухим тропинкам пробирались к Камню. В леюу у деревни Вылково встретили крепкого старика, с черной боро­ дой до пояса. Громов узнал в нем жителя деревни Прослауха, члена Каменского уездного Совета Петра Самусева. — Ты что это, Петр, словно медведь в лесу скрываешься? — спросил Игнат Самусева. — Будешь медведем. Беляки лютуют, вот и приходится прятаться. Громов заметил, что не прятаться надо, а действовать. Самусев хитро улыбнулся. — А мы сложа руки, Игнат Владимирович, не сидели. С Кузьмой Линни- ком уже группу образовали. — Больше надо вовлекать в группу людей,— заметил Громов.— Гото­ виться к боям. Как иросльшишь, что мой отряд начнет действовать, не меньше взвода партизан должен прислать... Самусев поинтересовался: — А вы куда сейчас? — Нашу разведку разыскиваем. Не видел, случайно? Тридцать пять конников... — Погибла ваша разведка. Остановилась она на отдых у речки Медвежон­ ка. А корниловский кулак Холомок ехал из лесу, заметил ее и сообщил беля­ кам... Их ночью и накрыли спящих. Всех порубали. Холомок получил за это награду — одежду , снятую с убитых... Отправив своих товарищей доложить Сухову о гибели разведки, Громов договорился с Самусевым о встрече и зашагал в родное село Корнилово. 4 . Дома . Побег из дома . В стреча с Нормгаевым Под утро, уставший и голодный, Игнат Громов прибрел в Корнилово. До­ мой решил пока не показываться. На самой окраине села жил его дружок За ­ хар Боярский. У Захара отец был кулаком, и, хотя он с нимне жил, дом его находился вне всякого подозрения. Громов через речушку пробрался на двор и, прижимаясь к стене, двинулся к окну. Яростно залаяла собачонка, стараясь ухватить за шинель. Открылось окно, в него высунулась лохматая голова Заха­ ра, и он сонным голосом спросил: —■ Кто там? Громов придвинулся к окну и полушепотом проговорил: — Это я, Захар. Игнат... Тот побледнел и торопливо прошептал: — Лезь быстрее в окно. Не дай бог, увидят. Громов влез. Боярский торопливо задернул занавескуи сообщил, что в деревне каратели. — А как наши живут? — Жену твою, Владимиры^, схоронили. Очень болела, забота о тебе ее доконала,— ответил Захар .— Дети живут у твоего отца. Только тебе домой нельзя. Каратели ждут твоего прихода. Кто-то донес, что ты в Камне предсе­ дательствовал в Совете. Мы слух пустили, что ты убит, да, видно, не верят. — Так ты укрой меня до ночи. — В амбаре спрячешься. Громов до темноты просидел в амбаре, а стемнело — перебрался поближе к своему дому, к фронтовому другу Петру Лахину, на улицу, прозванную «Чер- нопятовкой» за то, что на ней одна гслытьба жила. Жена Лахина сходила в дом Громовых. Вернувшись, сообщила: — Можно идти. Громов огородами пробрался к себе во двор. Тихо постучал в дверь. От­ крыла сестра Прасковья. Обрадовавшись, она припала к плечу брата и запла­ кала. — А мы тебя погибшим считали. Сколько слез по тебе пролили. Все только о твоей смерти и говорят.