Сибирские огни, 1957, № 4

— Да?.. Смутными шорохами, гуденьем проводов и неразберихой п р и д у ­ шенной разноголосицы полнилась трубка. Чей-то нетерпеливый муж­ ской бас издалека упорно взывал: —. Гараж? Это гараж? Дайте гараж... Но все посторонние звуки мгновенно отодвинулись и сделались еще неразборчивее, когда совсем близко раздался женский голос: — Квартира Семеновых? З аж ав трубку обеими руками, Ирочка торопливо подтвердила: — Да , да! Квартира Семеновых! Квартира! И обернувшись, сияя от радости, крикнула матери: — Работает! Мама, телефон работает! В трубке, прорвавшись сквозь прежнюю путаницу хаотических зву­ ков, послышался вдруг папин голос: .— Алло! Алло! — Папа! — крикнула Ирочка. —- Дочка, ты? — голос в трубке потеплел.— Значит, работает? — Д а , да ,—■опять торопливо подтвердила Ирочка, понимая, о чем отец спрашивает, и радуясь уже тому, что им обоим с папой одинаково приятно разговаривать по ожившему телефону. — Я из горкома. Скажи маме... Ты слышишь меня? — Слышу, папа, слышу... —• Скажи... Он не успел закончить. Мать подскочила к Ирочке и выхватила у нее трубку. — Дай мне, дай... Это я, Толя... Ссутулившись перед телефонным столиком, она слушала, прижав трубку к уху. — Д а , — изредка говорила она,— да... Потом сказала совсем тихо: — Понимаю, Толя... И медленно положила трубку. — Мама,— заговорила Ирочка, чувствуя, что с этим папиным звон­ ком в их дом вошло что-то новое, очень значительное.— О чем он? —■Вещей поменьше. — Что поменьше? — не поняла Ирочка. —- Вещей. — Он уезжает? — Мы уезжаем. — Мы? — Уже дали машину. Надо собираться. Ирочке стало ясно, что для мамы новым было только то, что дали машину. А об отъезде она уже знала раньше. Именно об этом она разго­ варивала с папой, когда он приходил. Именно потому она и находилась сейчас в таком состоянии. Именно это скрыли родители от Ирочки. За одну секунду промелькнули сотни мыслей. Как же теперь с Петей? Пое­ дут ли за ним? И как с вещами и с домом? И поедет ли с ними папа? А как быть с адресом? Ведь Алеша не будет знать, куда посылать ей письма! Захотелось обо всем спросить у мамы, узнать, посоветоваться. Но мама стояла у телефонного столика в застывшей позе и только твердила одну и ту же фразу: «Надо собираться. Надо собираться». Она произносила эту фразу очень равнодушно, с такой холодной бесстраст­ ностью, как будто ей было совершенно безразлично — собираться или не собираться. Потом она двинулась по комнате, еле-еле волоча ноги и, зачем-то схватив с буфета полотняную салфетку, начала скручивать ее