Сибирские огни, 1957, № 4

— Как ты? — Что я? — Поедешь? — Куда? — Ну, куда, куда? Пошлют, как мобилизованных. В училище или прямо в часть, уж не знаю. Ведь понимаешь, какая обстановка? — Д а , да, — проговорила Ирочка. — А куда ехать? — Фу ты! Я же сказала! — Прости... Я хотела узнать: когда? — В любую минуту! Я уж и чемодан из дома взяла. А то у меня как бы мама не раздумала. У Горшковой-то родители не согласились. Поэтому я и здесь — подальше от твоей... Конечно, нелегко. У меня не переставая, плачет. Но ведь надо... Сама понимаешь... — Да , да, — рассеянно повторила Ирочка и отвела от подруги взгляд, всматриваясь во все, что было для нее таким знакомым и доро­ гим. И этот сад, хотя разрытый у забора, но все равно красивый. И до­ рожка от калитки, посыпанная песком, по которой она бегала еще со­ всем маленькой девочкой. Д аж е этот испытанный шаткий стол, врытый в землю, и бледный хилый стебелек под ним, растущий в вечной тени и сырости. Как бросить все, навсегда бросить и уехать куда-то? — Что же ты? Что? — затормошила Лида. — Не знаю, — тихо ответила Ирочка. — Ах, вон как? — Лида стремительно вскочила. — Значит, зря я девчат не послушалась, да? Они не советовали приходить к тебе, а я по­ ругалась с ними, пришла, и вот... Значит, тебе и сейчас ни до чего дела нет? По-прежнему только бы эти шляпки цеплять, да? Ну, так сиди, си­ ди! Она махнула рукой и подбежала к чемодану, схватила его, не глядя, не останавливаясь, и помчалась к калитке. — Подожди, Лида, подожди! Но хлопнула калитка... Звякнул засов. Задрожала ближайшая к воротам плохо прибитая доска. Ирочка осталась одна — посередине двора, на дорожке среди цве­ тущих клумб. Что ж! В конце концов, Лида всегда была такая стремительная и гордая. А Вера, комсорг, на каждом собрании придиралась к Ирочке. Может, они и правильно поступили, записавшись куда-то. Но разве всем поступать одинаково? Разве никак нельзя обойтись сейчас без нее? — Ира! — раздался голос матери. — Я пойду в больницу. Присмот­ ри за печкой. — Нет, нет. Лучше я схожу. Мать, помедлив, протянула сверток. — Передашь папе. Голодный, наверное. Может, и сам придет. Да узнай хорошенько, звонил ли бабушке? Ночью хотел. Слышишь? — Слышу. — Смотри — недолго! — Хорошо, хорошо! ...Около больницы и во дворе она увидела много грузовиков. Ма­ шины заполнили двор, стояли на обочинах дороги, то и дело въезжали на газоны. Широкими колесами полосовалась черная земля, безжалост­ но вдавливались в нее хрупкие цветы. Моторы рычали и взвизгивали. Водители, приоткрыв дверцы и высунувшись из кабин, перемещали гру­ зовики, устанавливая как надо. От грузовиков к зданию больницы и из его дверей к машинам встречными потоками двигались люди. Мимо Ирочки проплывали, покачиваясь, кровати, тумбочки, столы. Какие-то тюки и матрацы летели на газоны прямо из открытых окон. Все это