Сибирские огни, 1957, № 3

Города Родной Сибири 1. = ■ • у С. Щ ЕГЛОВ Столица Енисейского Севера 1 Низовье Енисея. Безлюдные тунд­ ровые просторы Таймырского полуостро­ ва. Здесь за шестьдесят девятой парал­ лелью , на двести сорок километров се­ вернее Игарки, через которую проходит линия Полярного круга, расположен крупный город, вполне современный ин­ дустриальный центр. Он создан советскими людьми в неви­ данно короткий срок. Два десятилетия назад на месте теперешнего Норильска ничего не было, кроме нескольких руб­ леных домиков. Историю трудно уди­ вить. Особенно в наше, советское время. Она знает города, построенные за пять- семь лет. Но она не знает еще примера, чтобы на Крайнем Севере, в двух тыся­ чах верст от железной дороги, за какие- то восемнадцать лет вырос город, насе­ ленный десятками тысяч людей. Да, Крайний Енисейский Север. Суро­ вые места. И недаром родилась здесь пословица, сдобренная морозным жест­ коватым юмором: в Норильске трина­ дцать месяцев — зима, остальное — лето. Зима начинается в сентябре, в первых числах октября лютует пурга, глубокий снег покрывает все. В разгар пурги ветер носится по тундре с ураган­ ной скоростью: 25— 30, а то и 40 метров в секунду. Бросает такой ветер челове­ ка, словно щепку, словно издеваясь: ку­ да тебе против стихии! Уж если хочешь здесь жить — протягивай веревку от столба до лиственницы, ходи, ухватив­ шись за нее! И первые норильчане ходи­ ли. О, нет, не легко и не сразу выросли в мертвой тундре многоэтажные кирпич­ ные дома-громады, которым никакие ураганы не страшны! Утихнет пурга — сгущается мороз. Сорок, пятьдесят градусов не редкость на Таймыре. Сталь не выдерживает. Становится хрупкой, как чугун, ломает­ ся, несмотря ни на какие запасы проч­ ности. ...Да, в конце сентября солнышко грустно прощается с норильчанами и на три с лишним месяца скрывается за го­ ризонтом. В октябре, ноябре день ката­ строфически тает, постепенно превра­ щается в сумерки. Чем ближе к декаб­ рю, тем сумерки короче. Часов с двена­ дцати до двух «д н я » продолжаются они в двадцатых числах декабря, а в пургу и того не заметишь. Полярная ночь... Время от времени тьма слабеет под призрачными вспышками полярного сияния. Бледно-зеленоватый полог рас­ стилается по небу, текут, переливаясь друг в друга, ручьи странного, неземного света. Минута, две — и, смотришь, вспыхнули они ярким и сильным виш­ невым заревом, розово-огненные мечи вонзились в черную твердь, оранжевые ленты лениво вьются между этими ме­ чами... Долгожданный, приходит февраль — месяц солнца. Едешь на работу — си- ний-синий рассвет, уезжаешь с р а б о ты - голубые прозрачные сумерки. Веселый месяц февраль в Заполярье, когда нет пурги! А впрочем и пурга в феврале уже не так страшна, как в октябре— январе; бывает: пурга сквозь солнце, а точнее сказать — просвечивает солнце через пургу, если, конечно, она не очень силь­ ная. Все видишь вновь: далекие горы возвышаются в бескрайней тундре. Са­ мого солнца еще нет, но оно — на всем: горы — розовые; луна на просторном бледно-голубом небе отчетливо белая, а рядом с « е й — неподвижно застыло оранжевое облако. Легко и радостно на душе, полной грудью, жадно вдыхаешь жгучий морозный воздух и невольно по­ вторяешь про себя: — И жизнь хороша, и жить хорошо! В безоблачное и безветренное утро, поднявшись на горы, что ограждают Но­ рильскую долину, остановишься переве­ сти дух, оглянешься вниз и залюбуешь­ ся... Норильск — весь перед тобой как на ладони в устланной снегом обширной долине. Ощетинился черными трубами, протянулся длинными улицами, лег прямоугольными кварталами жилых до­ мов. Россыпи электрических огней, та­ кие яркие темной ночью, чуть мерцают сейчас, стушевавшись перед дневным всепобеждающим светом. Дома, заво­ ды кажутся отсюда, с высоты, игрушеч­ ными. А там, за городом, за белоснеж­ ной лентой зимней Норилки, за тундрой, что рябит кустарниками, — там снова горы. Могучие, неприступные, изрезан­ ные темными морщинами каменистых уступов и расселин. Кажется, что горы