Сибирские огни, 1957, № 3

— Не пойдешь — застрелю, как собаку! Рядом мать бегает, руки заламывает. — Что вы, дети, делаете?! — кричит. Взял Иван винтовку, пошел. Только не воевал он, в дороге где-то от­ стал и вернулся домой. Что дальше будет — узнаете... Макаров и Венгеров остановили отряд за Туруновкой. Стали поджи­ дать врага. Ночь прошла, утро настает. Только видит Макаров — пыль стелется по дороге, высоко поднялась •—■над колками видно. Значит, враг идет. —• Приготовиться! — закричал командир, и бой начался. Белые наплывают тучами, из орудий палят, из пулеметов. А у наших какое оружие? Стреляют — дыму много, а толку нет. — Отступать надо, пока не поздно,— говорит Макарову Венгеров.— Людей надо сохранить... Макаров стреляет, а сам кивает головой: правильно, дескать. Отступили в Ключевскую. Люди, которые не хотели дальше идти на Кыштовку, по домам разбежались. Осталось самое твердое, самое предан­ ное делу революции ядро. Венгеров снимает с себя оружие, достает отрядные деньги и отдает все Макарову. — Мне нужно,— говорит,— домой сходить. Завтра я вас нагоню. Стал его уговаривать Макаров. ■ — Не делай этого — пропадешь. Да тверд был Михаил: сказал — сделал. Только непонятно, зачем он домой рвался: одни говорят — советские документы уничтожить хотел, чтоб врагу не достались; другие' говорят,— отомстить кому-то пытался, может быть, Цымбалюку... Кто его знает? А надо сказать, что когда наши с беляками под Туруновкой дрались, Цымбалюк с разведкой в Спасское прорвался — в родное село вернулся. Грудь колесом, усы до ушей — впрямь как генерал на картинке. Ходит он по домам и выпытывает: — Орлов-сам где? — Партизанит,— отвечают. — Венгеров Михаил где? — Партизанит... И тут попался ему на глаза Иван: он в огороде прятался. — A -а, красный разведчик! — закричал Цымбалюк.— Держи его, ре­ бята: Это — братан самого главного. Схватили Ивана и тут же без всякого суда расстреляли. П лакал он перед смертью и все повторял, что зря брата не послушался. Когда уже застрелили Ивана, отец его прибежал. С кулаками бросился на Цым- балюка. — Что ты наделал, варнак паршивый! Ведь не был он в партизанах... Смеется Цымбалюк. — Я откуда знал. Теперь его не воскресишь... Михаил Венгеров вернулся домой ночью. Отец с матерью плакали над мертвым Иваном. Леж ал он на столе, и не было на его бледном лице привычной покорной улыбки. —• Эх, брат, брат,-— промолвил Михаил,— не хотел ты умереть в честном бою, пропал от подлой пули. Плохо ты умер... Отец с матерью велели Михаилу уходить. — Опасно, сынок. Цымбалюк рыщет по твоим следам. Беги на Боб- кову заимку... Бобковы встретили Михаила неласково. Они и без того были перепу­ ганы — ведь в партизаны ходили. Дознается Цымбалюк — пиши, пропало.