Сибирские огни, 1957, № 2

ста в жизни. Одно лишь место влекло ее теперь, то, которое имеют тыся­ чи и тысячи самых заурядных женщин, — место любимой матери. Кто был виноват во всем?.. Он, только он один, — чучело, манекен, бирюк — ее муж... — Ты палец о палец ударил хотя бы, когда я воспитывала Валюту? — Так я ж... — Молчи! Глупости говорить только можешь... И вдруг он доказал, что может не только говорить глупости. Вдруг он развернулся... и поразил жену такими вещами, о которых она не мо­ гла и мечтать. Во-первых, ему дали участок и денежную ссуду для постройки дома. Часть ссуды немедленно откочевала в Ленинград. Во-вторых, его наградили орденом. Валентин прислал телеграмму: «Поздравляю, папа». И, в-третьих... — Измял-то, словно жевал, — брезгливо сказала Клавдия Александ­ ровна, когда муж протянул ей какую-то облигацию. — Так я ж..: — Выиграла? Двести? — Пятьдесят... — Удивил! — Пятьдесят тысяч... Боже! Вообще Клавдия Александровна не питала чрезмерной стра­ сти к деньгам; лишь когда объявил забастовку Валентин, недостаток их волновал ее. Но теперь, когда можно стало тратить деньги, почти не счи­ тая, Клавдия Александровна поняла, что, в сущности, добивалась всегда не особого положения даже, а вот этого права приходить в магазин и, не спрашивая цены, просить завернуть халат с нежно-голубыми и нежно­ розовыми полосами или изящную желтую кофточку, ставить на стол пре­ красный фарфор, командовать грузчикам, затаскивающим в комнат\ буфет с зеркальными стеклами. — Осторожнее! Право, медведи... Казалось бы, дождалась Клавдия Александровна своего счастья. Но затаенное сосущее чувство не покидало ее. Клавдия Александровна была человеком умным и не могла забыть проделанной Валентином штуки. Сейчас все в порядке, но мало ли что может быть потом! И уже с некоторым недоверием читала Клавдия Александровна в письмах Валюши ласковое «мамочка»: Артист! Способный артист, хоть он только еще учится... Ей необходим был человек, который помнил бы о том, что сделала для него Клавдия Александровна, и всю жизнь был бы благодарен ей... Вот тут как по специальному заказу, возникла Таня. Прислала из своей уральской глуши письмо, где неустановившимся почерком были написаны полные внутреннего крика слова. Дочь8 л а с ^ я тихая девочка! — запело сердце Клавдии Алек­ сандровны. Сын — отрезанный ломоть в семье. Придет вертихвостка на вьюоких каблуках и модным платьем своим отгородит Валюту от дома. А д е в о ч к а прижмется к груди Клавдии Александровны, успокоит и бу- лет поверять ей свои нехитрые секреты... На мгновение промелькнуло еще досадное воспоминание о длинно­ ногой дикарке, бросившей на пол красивый подарок, - и заслонилось СВ6ТПлем°ябнРницГ срму^ же" н а ч а л а 'оправдывать надежды Клавдии Алек­ сандровны.