Сибирские огни, 1957, № 2

— Не выйдет у тебя ничего. Ого! храбрилась Таня. — Ты меня еще плохо знаешь. Я в шко­ ле на таких отстающих влияла, я даже... Не к чему это, Танюша!.. Подрастет — сам поймет. Я в его годы тоже не был паинькой. Вот, помню, как-то раз... Но Таня не дала поймать себя на знакомую приманку: — Очень странно так рассуждать. Одно дело — ты, другое — Юрка. Ты — способный, с волей, ты, знаешь сам, какой, а Юрка... — Дался он тебе, Юрка! — уже досадовал Сергей. — Сказала бы, что надоело со мной с одним все время. Ну, так ведь, надоело?.. И Ганины благие намерения растаяли в сдавленном вздохе: — Да как ты можешь только это думать?.. Словом, были они близки лишь в определенных пределах, от и до, как будто по звонку являлись на работу, по звонку уходили, а все ос­ тальное время жили совсем иным. Может быть, причины этого заключались в разнице их характеров? Тогда следовало постараться преломить себя, подладиться к Сергею. И Таня решила не отставать. Смотрела теперь на мир такими же широко раскрытыми глазами, во всем ища повод для веселой улыбки, шутки, остроумного замечания. Незаметно для себя кое-что взяла от смелых и бесшабашных манер Зои, — той ведь удавалось коротким пу­ тем подступаться к Сергею. Сергей ощущал перемены в Тане. Сергей говорил с удивлением: — А ты, знаешь, какая-то такая стала последнее время... Ей-богу, я тебя даже не узнаю, Танюшка... Как раз в этот период Иван Григорьевич, устроив Тане излюблен­ ный свой «НН», поговорив лишний раз о нуждах и запросах пассажиров и рассказав о некоторых нововведениях одной бортпроводницы с Кавка­ за, спросил неожиданно: — Ты как отдыхаешь, свободное время проводишь как, а?.. — Хорошо, Иван Григорьевич, — ответила Таня. — Вот объяснила целиком и полностью! Хорошо и курица на насе­ сте отдыхает, — спит без задних ног, так, что ли? — Это, значит, у нее четыре ноги, у курицы? — невинно спросила Таня. Замполит сначала не понял, потом рассмеялся: — Ну, ладно, поймала... Я о другом говорю. — Да так, как все, — уклончиво сказала Таня. — Всех нам с тобой не перебрать. Кто в оперу идет, кто носки што­ пает, кто учится, а кто и... Художество свое ты не забросила? — Н-нет, занимаюсь, — с некоторым колебанием солгала Таня. — Гляди — не забывай, таланты на земле не валяются. Я тебе го­ ворил о стенгазете, а то еще пошла бы в клуб, спектакли там оформля­ ют, попрактиковалась бы... — Подумаю, Иван Григорьевич. — Подумай, — согласился замполит. — Так, значит, шесть благо­ дарностей на боевом счету, товарищ Аэрофлот?.. В общем Таня не испытывала угрызений совести за свою ложь. Что делает она, когда не на работе, — посторонних не касается. В порт она не опаздывает, замечаний не имеет. А свободным временем вольна рас­ поряжаться, как ей вздумается. От и до, от и до.... Что же касается рисунков и практики,— чем ни готова была она поступиться, чтобы найти путь к сердцу Сергея. И теперь, кажется, это удавалось. Таня почти торжествовала победу, но нет-нет и Сергей со­ вершенно ускользал от нее опять. Виною тому был человек, о котором