Сибирские огни, 1957, № 2

начала бурно выражать свой восторг, Сергей ответил растерянно и даже с досадой: — Понимаешь, такая история... Столько самолетов, — так нет, обя­ зательно надо было на наш!.. Таня осеклась на полуслове, затем с запинкой проговорила: — Значит... это не ты?.. — Что — не я? — Попросил... чтобы я к вам... — Ты смеешься! — воскликнул Сергей.—Да как бы это выглядело?.. Какой-то холодок пробежал в груди у Тани. — Значит... ты недоволен? — Я?.. — Сергей пристально взглянул в изменившееся лицо девуш­ ки и вдруг светло улыбнулся: — А и черт с ним, как это выглядит!.. Ясно, доволен!.. Ну, не веришь? Доволен, доволен, Танюха!.. Немного позднее он с сожалением заметил: — А погулять нам с тобою сегодня особенно не придется: надо ото­ спаться перед рейсом. Вмиг согретая, снова радостная, Таня спешила за Сергеем. И вот он — первый рейс. Тане полагалось явиться за два часа до вы­ лета, — она явилась за три. Иван Григорьевич куда-то отлучился, — и Таня впала в отчаяние, что не успеет получить у него газеты и жур­ налы для самолета. Полная буфетчица, симпатизировавшая Тане, следя за стрелкою весов, на которых отвешивалась девушке провизия, певуче говорила: — Завидую вам... Будь я помоложе, сама пошла бы на самолет. Се­ годня там, сегодня же и дома — ведь это такие возможности... Таня не дослушала, какие именно возможности имеются в виду, — она спешила, ей казалось, что она опоздала. И только возле самого само­ лета она умерила свой торопливый шаг. Сергей, толковавший с механи­ ком ЛЭРМ — это звучное название обозначало линейные эксплуатаци­ онно-ремонтные мастерские, которые готовили машину к рейсу, — весе­ ло подмигнул Тане. А она уже карабкалась по ступенькам в кабину. Она сразу поняла, что это ее пассажиры, лишь только они кучкой двинулись от аэровокзала. Два носильщика в белых фартуках везли на тележке их чемоданы. Первым поднялся по трапу пожилой военный; Та­ ня бросилась, как ее учили, показывать ему кресло, но военный, легонь­ ко отстранив девушку, сам уверенно прошел на место, — очевидно, ле­ тать ему было не в новинку; и Таня растерянно приостановилась. Она на­ верстала на следующей пассажирке — матери с ребенком, — Таня под­ хватила с рук женщины малыша и почти бегом понесла его к переднему креслу; мать благодарно кивнула... Наглухо закрыта дверь, заревели моторы, кабина затряслась от это­ го мощного рева. Удивительная минута взлета, — в ней таится какая-то особая прелесть даже для человека, много полетавшего на своем веку. Самолет бежит по полю* подпрыгивая на неровностях почвы, таких не­ заметных снаружи, но очень ощутимых здесь, в кабине; самолет развер­ нулся и вышел на протянувшуюся стрелой широкую бетонированную до­ рожку, он приостановился на мгновение, и вдруг его моторы взревели уже по-новому, в полную силу, — что там прежде, сейчас от этого звука становится больно в ушах. Самолет помчался вперед быстрее, быстрее, и невольно подсказываешь себе: «Сейчас, вот сейчас... Что же он?» Но что случилось? Отчего эго одинокое дерево видится под непривычным уг­ лом, отчего земля раздвигается вокруг? Да ведь самолет уже в воздухе, и от сознания этого торжествующая легкость рождается в теле, и гул мо­ торов не кажется больше непереносимым, он смягчается, притухает, словно уши заложило ватой...