Сибирские огни, 1957, № 2

Сам того не подозревая, Иван Григорьевич помог Тане обойти мол­ чанием вопрос о Сергее. Правда, он при этом составил неверное пред­ ставление об истинном отношении тетки к поступку племянницы, но, мо­ жет быть, и к лучшему. Поговорив с замполитом, Таня вправе была считать, что ' ее завтра же и посадят на самолет. Но она торопилась: не день и не два ее еще учили. Полная, многоречивая буфетчица из ресторана, которая проник­ лась к Тане особой симпатией, когда узнала, что она — родственница те­ ти Клавы (удивительно, до чего хорошо все знали тетю Клаву), эта бу­ фетчица учила готовить бутерброды; немалое, как оказалось, искусство — порезать хлеб не толсто, не тонко, намазать икру аккуратным ровным слоем, соорудить красивый цветок из масла, до того красивый, что его жалко было и есть, настругать колбасу такими же искусными ломтиками, как строгает ее машина-резак в гастрономическом магазине. Врач учил Таню разбираться в медикаментах для первой помощи. Иван Григорьевич возникал на Танином горизонте внезапно, как ме­ теор, и каждый раз не упускал случая каким-нибудь каверзным вопро­ сом поставить девушку в затруднительное положение. — Значит, ты полетела, — говорил он вместо приветствия. — А что ты забыла? Что сделала с батонами? — Ну, я их принесла, ну, положила в шкафчик... — мялась Таня’ и вдруг обрадованно тараторила, как ученик, вспомнивший забытый было урок: — Я их уже заранее порезала, приготовила бутерброды... — А я, пассажир, выругал тебя как следует, и по заслугам, — под­ хватывал Иван Григорьевич. — Потому что засох твой бутерброд и стал у меня поперек горла колом... Торопыга! Положила батоны, и пусть они спокойно лежат, пока не понадобятся. Без перехода, как это было у него в привычке, Иван Григорьевич тут же спрашивал: — Да, а что там с совещанием в Маниле? Как насчет СЕАТО — что это за штука?.. — Я сегодня не слушала радио, — сконфуженно бормотала Таня. — Между прочим, это передавали вчера, а сегодня в газетах есть... Вы газеты читаете, бортпроводница, которые возите? Меня вот, пассажи­ ра, очень интересует с вами о положении в Бразилии потолковать... Тоже ничего не знаете? Ай, Аэрофлот, целиком и полностью отстал от жизни!.. Поневоле газеты включались в программу Таниной учебы, а Иван Григорьевич, неуклонно проводя свою линию, в следующий раз не ленился по всему порту разыскивать девушку, чтобы подсунуть ей под нос свой порезанный палец: — С пассажиром беда приключилась. Вы способны помочь, Аэро- флот?.. Таня заходила в огромный, стоящий на отдыхе воздушный корабль. Длинную, уставленную двумя рядами кресел кабину надо было освоить до мелочей, потому что кабина должна была стать Таниным хозяйством. А здесь столько было всего, и столько непонятного. Ну, выключатели воз­ ле каждого кресла, — это чтобы при надобности зажечь маленькую лам­ почку над окном. Кнопки, — чтобы, не сходя с места, звонком подозвать ее, бортпроводницу. Сетки вверху, как в вагонах дачных поездов, для легких вещей. Но что за металлические приспособления на подлокотнике каждого кресла? Они уходят внутрь, если их надавить... Ага, наконец-то!. Если надавить на такую штуку, спинка кресла откидывается, и можно поч­ ти лежать в нем. А те круглые короткие трубочки — вентиляторы; вра­ щая их, направляешь струю воздуха в любую сторону. Как пристегивает­ ся к полу ковровая дорожка в проходе между креслами, зачем на чех­ лах кресел сделаны большие карманы, как сдвигаются на окнах цветные