Сибирские огни, 1957, № 2

Как могла она еще недавно жить, чем-нибудь интересоваться, весе­ литься далее, если не знала Сергея, — не укладывается в голове. А если бы она не приехала в этот город, если бы тетя Клава с дядей Федором жили в другом месте, — что тогда? Они совсем не познакомились бы с Сергеем — вот какая произошла бы невероятная, непоправимая вещь... Ах, история, история, — как там существовали, в средние века, если не было у них ни аэропортов, ни самолетов, ни тех, кто летает на само­ летах?.. И вот так вот — весь день так вот. Что ни делай, чем ни занимайся — все равно придешь к одному. И потому в конце концов махнешь на все рукою, чтобы не путалось, не мешало, сядешь просто и думаешь о том, что всего важнее... Таня думает о Сергее, о себе и улыбается машинально, вспомнив что-то особенно радостное. А Валентин уж тут как тут: — Сестричка развеселилась?.. Погоди-ка, я тебе повеселей расска­ жу!.. Мамочка, подбеги, стоит и тебе послушать... Господи, когда ж тебя черт унесет восвояси?.. Впрочем, скоро,—уже тетя Клава печет булочки на дорогу, уже билет ему купил дядя Федор... Электробритвой дареной Валентин бреется сам, отобрал ее у дяди Федора — не насовсем, а пока он здесь: — Ты и потом, отче, доломаешь технику... Езжай, езжай, и бритву забирай с собой, — никто не пожалеет! Хотя это неверно, — пожалеет тетя Клава. Ну, не бритву, конечно, Валентина. Она стала совсем сама не своя, тетя Клава, чем ближе день отъезда Валентина, — Тане жалко ее порою... С ног сбилась, стараясь напоследок порадовать сынка, позабыла генеральные уборки, дядя Федор и не 'под­ ходи: «Бирюк, сам не знаешь, что тебе надо делать?», — все — Валентин, Валентин, Валентин... Но « Тане от большого каравая достается кусочек ласки: — Что-то ты осунулась, милая?.. Не переутомилась, голова не бо­ лит?.. Может быть, цитрамону дать? Эх, разве тут цитрамоном поможешь? Да и не болит у нее голова,- никогда еще Таня не чувствовала себя так хорошо... Лишь вспомнится, что скоро вечер, что Сергей опять будет в сквере, что они, как всегда, от­ правятся в город, — сердце готово выпрыгнуть из груди, хочется целый мир обнять, всем хорошее сделать, петь... Помнишь, мама, тот день, к ак девчонку чужую ... Замечательная песня!.. И желтая кофточка счастливая — в ней Таня пойдет на экзамены... Вот экзамены... Можно ли сомневаться, что Сергей ее любит? Как он узнал, что ей сдавать экзамены? Да и оказывается, заметил, в каком доме она живет, и потом все о ней выспросил у соседей. Если бы не любил, раз­ ве бы так сделал?.. А до чего хорошо, когда тебя любят! Думают о тебе и волнуются за тебя, — очень хорошо. И самой тоже приятно... думать о других. Уложит Таня косы на голове, взглянет в зеркало — а что если не понравится так Сергею? — и опять спустит косы на спину. Соберется совсем, вдруг по­ кажется, что сегодня темное платье не к лицу—и не пожалеет времени— достает скорей «з шкафа светлое... До чего ж замечательно бродить по городу с Сергеем вместе, — по­ завидовал бы любой!.. Идти и разглядывать встречных, обсуждать ка­ кие они, встречные, есть... Идти и переменить нарочно ногу, чтобы ' Сер­ геи помучился, снова подлаживаясь к Таниному шагу... Идти и не опа- рядом! НИКЗКИХ компаний: нУ -ка , пристаньте, да нет, побоитесь, Сергей-то