Сибирские огни, 1957, № 2

Переданное взволнованным очевид­ цем ощущение эпохи дает автору право воскликнуть: Так пускай стих расскажет потомству Про года боевые, когда И гремели, и пели по Томской, Уходя на войну, поезда. «Сон Володи» — это, пожалуй, пер­ в а я удача поэта на путях создания поэ­ мы. Здесь , наконец, мы находим компо­ зиционное единство, ощущаем цельный образ главного героя. Н. А лексеев показывает себя масте­ ром психологического анализа. Впечат­ ляющ е раскрываются переживания Воло­ ди, сы на большевика, расстрелянного колчаковцами. Оставшись сиротой, Воло­ дя приходит в партизанский отряд Ще- тинкина. Он делит с партизанами все трудности боевой жизни, но однажды з а ­ болевает воспалением легких. Бредовое состояние Володи во время болезни передано с большой силой: ...В ногах потрескивал костер, Напоминая взрыв пистонов, Когда их бросишь на огонь. И пела — плакала гармонь... Но нарастал из вьюжных стонов В ушах невыносимый звон! Сосновый звон в дыму метельном, Березок ломких стон и дрожь... В глазах — буран, и ты бредешь, Как с бреднем, в озере вязельном, Стучишь зубами и скрипишь, Встаешь на лыжи, весь измучен. Сливая в беге однозвучном Звон крови с песенкою лыж... Володя —• партизан , поэтому естест­ венно, что и в бреду он живет деталями партизанского быта: и треск костра на­ поминает ему взры вы пистонов, и тяж е ­ лый звон в голове каж ется завыванием вьюги, сквозь которую надо пробиваться на лыжах . Раскры тие душевных движений через восприятие внешних деталей составляет своеобразие лучших стихов Н. Алек­ сеева. Не только в сборнике «Легендарная быль», включающем стихи, в основном, военных лет, но и в 1 9 3 6— 40 гг. Н. Алексеев создал произведения значи­ тельные, которые, составляя определен­ ную линию в его творчестве, привели к высокой эпике лучших его поэм. Здесь прежде всего надо назвать стихотворе­ ния «Партизаны» и «Каменная баба». «Партизаны» написаны широким, пе­ сенным размером , который очень со­ ответствует мужественно-трагическому рассказу о гражданской войне в Сибири: Отчего ты, скажи, отчего задымилось, С четырех запылало селенье сторон? Небеса не вини. Разве неба немилость Офицерский послала сюда эскадрон? Истинно художественными средства­ ми, нигде не сбиваясь с песенного образ­ ного строя, передает автор атмосферу разбоя и насилий, чинимых колчаковски­ ми карателями . Делает он это через об­ раз , на первый взгляд , отстраненный от главной темы, но наполняющийся вдруг обобщением: Замечали: кочующий в поисках пищи. В нашу местность полыни и бледных берез Черный ворон недаром глухое жилище Из степей по соседству с селом перенес. Из всего мужественного настроения, свойственного этим стихам, закономерно вытекает концовка, говорящ ая что пар­ тизан готов победить или умереть За свою драгоценную каждому дважды. За свою молодую советскую власть. В «Каменной бабе» Н. Алексеев вос­ певает освобождение алтайского народа при советской власти не только от ига феодалов , но и от гнета предрассудков. Как и в «Магистрали», поэт берет ло­ кальный образ — образ древнего идола, «каменной бабы». Этому куску камня поклонялись заби­ тые бедняки , его водрузили на могиле кана. Но «каменная баба» никому ничем не помогла — не осчастливила бедняков и не спасла канов от гнева народной ре­ волюции. По-прежнему торчит в степи камень, но теперь никто не преклоняет­ ся перед ним. В «Каменной бабе» еще раз прояви­ лась способность Н. Алексеева силой поэтического воображения воссоздавать с художественной достоверностью карти ­ ны действительности, очевидцем кото­ рых сам он непосредственно не являлся . Это — свойство поэта эпического. Мы уж е наблюдали его в стихотворениях «Ленин на тяге» , «Сон», «Партизаны» , «Сон Володи». Зримыми чертами рисует поэт эпоху порабощения алтайцев царскими дружин­ никами. Алтайцы впервые узнали дейст­ вие огнестрельного оружия лишь при нападении на них казачьего атамана Са- банского: Так выли горы, сея жуть, И так кричали тени леса, Что тетивы тугой телесы Не смели в страхе натянуть. Психологически очень правдиво, когда охваченным ужасом туземцам кажется, что все вокруг, даже самое безмолвное— тени — воет и кричит. Обессиленные страхом люди даже лук натянуть не мо­ гут. С такой же художественной точностью рисуется эпизод убийства кана восстав­ шими бедняками. Умело найденные дета­ ли снова помогают нам зримо предста­ вить себе картину: И канский труп не потому ли С уступа падал на уступ? На лбу и ниже н»ирных губ Две меты, сделанные пулей. Короткие слова, отрывистые фразы , часто разрывающие строку, придают на-