Сибирские огни, 1957, № 2

Направленное дуло револьвера. Промедленной не может быть секунды! За жизнь я кинулся навстречу смерти, И Кирова я заслонил собою, Сознательно себя подставя пуле. Гул выстрела я слышал долгий, В груди я чувствовал ожог смертельный. Сознанью моему вторым рожденьем Представилася собственная гибель. Почти документальная достоверность описываемого смелым поэтическим пово­ ротом переходит в романтический взлет, который не теряет конкретности деталей. Такое вдохновенное совмещение разно­ стильных планов создает очень сильное впечатление. Тем более, что в нем выра­ жены с предельной искренностью и точ­ ностью ж елания всех советских людей в те дни. Кто не думал тогда о том, чтобы заслонить Мироныча, выбить револьвер из рук убийцы! Сила эмоционального воздействия сти­ хотворения настолько сильна, что не по­ требовалось ни одной громкой .ф р азы , разъясняющ ей смысл, ни одного нарочи­ то трагического восклицания, подчерки­ вающего суть. Отличное стихотворение! Но дело в том, что «Сон» был перепечатан еще только раз , в сборнике 1938 года,, и больше нигде не появлялся . Зато сти­ хотворение «Памяти Кирова» прошло по всем последующим сборникам стихов Н. Алексеева , включая самый послед­ ний, самый полный, изданный в Новоси­ бирске в 1956 году. Живому эпизоду, в котором с любовью изображ ается В. И. Ленин на охоте, предпочитается отвлеченное стихотворе­ ние о руж ье Ленина. Предпочитается, по-видимому, только потому, что в по­ следнем мысль сформулирована обна­ женно, а в первом — слова «любовь к вождю» не произнесены вообще, и сам В. И. Ленин-то назван «не той деревни мужиком». Очень уж это не соответству­ ет нормам официального отношения к вождям. Наверное, по таким ж е сообра­ жениям трагический, вдохновенный «Сон» был забы т (В угоду шаблонному, но бесспорному стихотворению «Памяти Кирова». III Время, наступившее с середины 30-х годов, время постепенного расцве­ та культа личности способствовало рас­ пространению догматического мышле­ ния. В поэтической практике это приво­ дило к тому, что у нас появилось множе­ ство стихов, лишь комментирующих апробированные, общеизвестные мысли, стремящихся как можно «ясней» выра­ зить их, а для этого оставляющих в сто­ роне сложный язы к образов. Н. Алексе­ ев больше многих других поэтов отдал дань этому поэтическому догматизму. Особенно наполненным стихами тако­ го рода ок азался сборник Н. Алексеева «Легендарная быль» , изданный в Ново­ сибирске в 1946 году. Здесь прямо-таки бросается в глаза однообразие поэтического приема и даже ритмики. К аж ется , разные темы подыма­ ет поэт в различных стихах, но подход везде один — риторическое выражение общеизвестных истин. Причем подавля­ ющее большинство стихотворений этого сборника написано одним и тем же раз­ мером — четырехстопным ямбом. Героя имя дорогое, — И он меж нас не одинок, — Навеки Родины рукою Записано в Гвардейский полк. («А л е к с а н д р М а т р о е о в»), Бессме-ртье зная, сокол гордый Несется в бездну с высоты, Героев целая кагорта И с ними —- героиня ты. («И с к у с с т в о»>. Один, как говорится, в поте Трудился, не жалея сил, ' Презревши смерть, тот шел на подвиг И тот, и этот победил. ( « О р д е н Л е н и н а » ) , Точно в таком же размере написаны «Ленинское знамя» , «Ш тык» . «Винтов­ ка» , «Наступление» , «Свет», «П артизан­ ск а я пушка» , «Партизанский пулемет» , «Б ер еж ен а я пуля» , «Ш умовая атака» , «Богатыри» . И это в одной только книжке! Мы зна­ ем изумительное богатство и гибкость русского классического ямба. Но в н а ­ званных стихах он звучит, как барабан­ ный бой: громко, но на одной ноте, бод­ ро, но без переливов, передающих глу­ бину чувства и мысли. Не чувствуется работы мастера над формой, нет творческих поисков разно­ образных и наиболее выразительных художественных средств. По-видимому, в этом просто не было необходимости. Ведь, в основном, мы встречаем здесь заурядны е мысли или переложение об­ щеполитических лозунгов. Заурядному содержанию органически чуждо яркое своеобразие формы. «Ленинское знамя» автор н азвал поэмой. Но (какой уже раз!) поэмы сно­ ва не получилось. Произведение написа­ но неровно, разностильно, словно поэт задался целью все прежние недостатки в своем творчестве собрать воедино. Тут есть и лобовые прозаизмы , и натурали ­ стические детали , и мало понятная силГ- волика. Поэт преподносит нам строфы , сделан ­ ные упрощенно, без образной инструмен­ товки: Орденоносный генерал, Герой, боец и новобранец Края святыни целовал На сталинградском поле брани. Затем он переходит к смутным наме­ кам, к цветовым ощущениям . В «поэме» говорится о том, что пионер вынес бое­