Сибирские огни, 1957, № 2

изменно эти разговоры затрагивали войну и мир, декреты Совета Народных Ко­ миссаров, роспуск Учредительного собрания. Крестьян, конечно, больше всего интересовала земля. Однажды заш ел я в правление кредитного товарищества. Здесь собирались по вечерам златопольцы . Попал в разгар шумного спора между стариком Пушко и фронтовиком По- ликарпом Рудневым . — Мы воевали, голодали, вшей откармливали , смерти в глаза смотрели ,— взволнованно говорил Руднев. — А вы наживались! Засели на теплые местечки, заграбастали у cqnflaTOK землю за бесценок... Когда я уходил на войну, Пушко жил хоть и крепко, однако ямщины не держал . А теперь и лошадей полон двор, и работники, и амбары от хлеба ломятся. А там люди голодают! — он неопреде­ ленно показал рукой. — Ну и что ж? — закричал Пушко. — Хлеб мой, мой! Понятно? И лоды­ рей своим хлебом кормить не стану! Кто-то усмешливо заметил: — Он хлеб на самогонку переводит... Но Пушко уж е ничего не слушал и только злобно выкрикивал: — Вояки, защитники , немцам продались, фронт бросили, в Сибирь прибе­ жали , к бабам на печку! Ничего, немец и здесь найдет! А на чужое добро не вам указывать . Работать надо, господа-товарищи, и у вас будет! Он подскочил было к Рудневу, но тот только отмахнулся, как от назойли­ вой мухи: — Толком тебе говорю: побереги глотку — пригодится! Время ваше про­ шло и никогда не вернется. Забывай прошлое без шума. Лучше будет! Р уднева поддерж ал большевик Величко. Старик позеленел . Казалось, еще минута — и начнется драка, но тут в комнату ввалились Бублик, Степан Пушко, Омельченко, Василенко, Макар Р уд ­ нев, Ковалев , Ш иряев , Назаренко — все кулаки , кроме М акара Руднева и Ве­ рещ агина , — эти двое просто подпевали прочим. — Что за шум? — грозно спросил Макар. — Шумите за землю народную, за волю советскую... Что ж, шумите, — большевики все обещают, даже рай на земле! Только пусть хлеба у нас не просят... М акара Руднева я знал хорошо, даже дружил с ним. Одно время мы рабо­ тали вместе в гидротехнической партии. Ее руководитель, ссыльный большевик Бахутов , любил поучать этого тихого, скромного и работящего парня. А что вышло? Свихнулся Макар, не по той дорожке пошел... Отец М акара, бедняк-переселенец, умер от тифа вскоре после приезда в Златополь . Макар получил «белый билет» и в армию взят не был. З а время войны он поправил свое хозяйство, женился , сдружился со Степаном Пушко и сынком торговца Сизикова, попал под их влияние... Мне стало ясно, что мужики явились на выручку Пушко-старшего и не прочь крепко поскандалить. Однако мы на скандал не пошли. В тот ж е день мы условились с бывшими фронтовиками собраться назавт­ ра для организации союза фронтовиков. Так и сделали. Председателем союза избрали меня, секретарем — Сизикова-младшего. То был керж ак , с русой красивой бородой и живыми, ласковыми глазами. Он перенял от своего отца-лавочника «приятные» качества: всем угождал, всех уговаривал. Осенью 1916 года Сизикова-младшего призвали в армию, но отец сумел устроить так, что дальш е Томска сынок не двинулся. . ..Н а собрании мы обсудили также вопрос о текущих задачах . Решили, что первой нашей заботой должна стать организация и укрепление Советской вла­ сти, проведение выборов сельских и волостных Советов и правлений кооперации, что везде надо выбирать бедноту и фронтовиков. Тут-то и разгорелся сыр-бор. Особенно распалился Сизиков.