Сибирские огни, 1957, № 2

— Пустоцвет ты, Сережка, — раздраженно заметила она однаж ды. — Пустая у тебя жизнь, если подумать!.. Но она еще не задумывалась над тем, что ее жизнь так же пуста и что она обрекает себя на такую жизнь, ища глубину на самой поверх­ ности... Напористость, тяжеловесность Трофимова обратили ее внимание, — она решила, что нашла сильный характер, который захватит ее целиком. Зоя знала, насколько Трофимов нагл, бесцеремонен, но, позволяя много себе, она позволяла мужчине еще больше. Так, в поисках придуманной самостоятельности, Зоя пришла к уже ничем не' прикрытому унижению. Трофимов оскорблял ее, как только мог, она скоро возненавидела его и... не уходила. Она завела себя так далеко, что только Трофимов и мог быть поблизости. Как раз в это тяжелое для Зои время для всех открылась любозь Сергея и Тани. Это была та любовь, о которой мечтала Зоя... Пусть был бы кто угодно другой, но не Сергей! Ведь, значит, он обманул Зою, скрыв от нее, что способен на иное отношение к девушке, чем то, с каким подходил он к ней. И кому досталось это чувство — дев­ чонке, без году неделю знающей Сергея... «Не допустить!» — закричало все в Зое. Письмо, — в отчаянии ухва­ тилась она за последнюю соломинку. Пускай письмо напомнит Сергею, что Зоя была близка ему, и пусть увидит косатая, что не ей, а Зое по праву принадлежит любовь Сергея... ...Потом была драка, во время которой Зоя желала только того, что­ бы Сергей измордовал пьяную гадину. А в милиции, нервно кусая губы, Зоя напирала на то, что Сергей начал первым, — ведь начал Сергей, — он все время это подчеркивал, — не из-за нее... — Поняла, чего ты добилась? — закончил хмурый Иван Григорье­ вич тяжелый и долгий разговор с Зоей, сидевшей на краю клеенчатого дивана и утиравшей глаза согнутыми пальцами. (Это было через несколько дней после драки в сквере). Замполит откинулся на стуле: — И имей в виду, что не меньше, чем себе, ты насолила Колоско­ вой. Она еще за тобой, мы с тебя за нее спросим!.. Приглядись, как те­ перь поправить... Зоя приглядывалась. Не было злорадства по отношению к Тане, было одно испытующее чувство: ну, как ты, действительно ли стра­ даешь, была ли у тебя любовь?.. А когда накануне Зоя встретила Сергея, в ней еще вспыхнула ста­ рая надежда. Вот он, от которого все отшатнулись, — и Зоя готова бро­ сить все ради него, прийти к нему на помвщь. Она изорвала в клочки письмо, — не надо никаких бумажек, пусть будет настоящее чувство!.. Но он сказал: — Так бывает только раз, и у меня уже было... Было? Было — то есть больше не будет. Не будет и у косатой. По­ явится еще одна Зоя, которую зовут Таней и которая начнет твердить: «Все мужчины — подлецы». А по чьей вине? Да неужели ж она, Зойка, в самом-то деле такая... — Ничего ты не знаешь... — повторила Зоя Тане, очистившись, на­ конец, от липкой смолы. — Он скоро уезжает отсюда — тебе известно? Так вот, пока не уехал, разберитесь вы с ним... Зоя машинально потянулась сорвать новый листок, но отдернула руку: — Пойдем...