Сибирские огни, 1957, № 1

который своего батрака «пожалел», сует мне дуло нагана в зубы. За ним молодые ребята, богатенькие. Я очень был щетинистый, не мог этого стерпеть. Стал бороться. Ну, связали, повели на земскую квартиру. Сижу день, другой. Жена передала: «Молдаванов и другие про тебя сообщили в военно-полевой суд». Вроде уже все — конец. А ночью слы­ шится шум. Смотрю: под стеной дыра, снаружи подкопали землю.. Вы­ лезаю, бегу изо всех сил в тайгу. Трусов помог: хотя его из-за меня шибко попороли, но он успел сговорить людей и побег организовать. Прячусь опять в тайге, а тут колчаковская власть моему отцу за ­ явила: «Ты должен знать, где твой сын. Представь его нам немедленно, дначе дом твой раскатим и бревна не оставим». Отец плачет, мать плачет, братьев из-за меня уже всех передрали. «Ну что ж, сынок, иди, иначе все погибнем». Надеваю шабур, зипун, сверху шубу овчинную, толстую: когда будут бить, сквозь эту одежду не так больно. Иду на земскую квартиру к поручику царской армии Ос­ тапенко. Он меня встречает: — Вот и красный бандит пришел! Я показал в окно. — Мы, большевики, крестьян не вешаем, а вы что делаете? Нет, нас — тысячи, миллионы, вы нас всех не перевешаете! — Брось агитацию разводить, переходи к нам, будешь капитаном. — Я — уездный комиссар, никакой не капитан, к вам не пойду! — Скажи, где ваша красная банда прячется? — Нет банды. Мы идем на защиту народа! — Эй, сквозь строй провести! Тогда он, мерзавец, скажет! В коридоре, стоят солдаты с шомполами в руках. Меня тыкают з спину, иду мимо них. Но вот какое дело: ни один не ударил. Разве толь­ ко легонько стегнули, вид сделали. Это были солдаты, мобилизованные Колчаком, а они не хотели своего брата бить. ...Ни один не ударил. Затолкали меня в амбар. Думаю — хорошо, что хоть сразу не на вешалку. Темно, слышу стоны. Уже полно в амбаре людей — и тычкин- ские тут есть, и из других деревень. — Василий Иванович, здравствуй! — Здорово, Гриша! Вон где увиделись! — Тебя крепко били? — Ни разу не ударили. — А мы все избитые. Утром выводят одного, потом другого. Они уже не вернулись. Нас, остальных, повезли в Шипицино — там все колчаковское начальство находилось. Сидим, слышим, как шипицинских женщин хлещут шомпо­ лами — крик на все село. Гадаем — помереть или остаться в живых. Вывели Золотаренко. Не вернулся. Потом узнали: зарыли его в землю. А народ все равно не сдавался и не дремал. Вдруг слышим стрель­ бу, двери настежь. Мишин Лаврентий нам открыл. — Выходите! Белые из села убежали, партизаны наступают! Мы скорей присоединились к партизанам, к Чубукинскому Ьтряду, пошли на реку Арайзас добивать Колчака. Смерть над нами летала. Мы за народ борол<ись, а народ нас спасал. Записано от Василия Ивановича Черникова, 68 лет, проживающего в гор Куйбышеве Новосибирской области. В. И. Черников в 1918 году участвовал в работе Совета рабочих, крестьянских и солдатских де- путатов в г. Каинске, был красным партизаном.