Сибирские огни, 1957, № 1

Мамаша моя с отцом из России пришли в ссылку. Пешком шли. Чего только не стерпели. Отца потом не стало: пропал, может, опять з тюрьму забрали. Я от ссыльных слышала песню про Софью Перовскую, как ее каз­ нили,— и вот один раз при мамаше запела. А мамаша розгу взяла и давай из меня дурь выбивать. А не выбила, нет... Старушка тогда у нас жила — Марфа Ивановна Камышева. Она — из России, была крепостной крестьянкой. Она сказывала о барах, о их злодействе!.. Так вот, Марфа Ивановна взялась меня грамоте учить по псалты­ рю. Начну учиться — скука! Маята! А все же одолела, научилась чи­ тать сперва по складам, потом уж и революционные книжки читала. Пошла за большевиков, сама листовки разбрасывала. Во время гражданской войны Тюмень была под Колчаком, а меня партийный комитет оставил тут для связи. Получаю задание ■— пере­ дать кое-что в Ялуторовск. Вместе со мной послали подпольщицу Пень- кову, у нее была кличка — Яблочко. Поехали мы с ней в разные сто­ роны, по деревням. Пристроилась я в деревне на квартиру. Хозяин держал лавку. Ког­ да пришли белые, он их почетно встречал. Над своей женой, Дуней, он издевался. А я ее жалела, ну, и она меня тоже. Увидел меня хозяин в первый раз, прищурился и спрашивает: — Что за птица? Откуда прилетела? Смело держаться — лучше будет. Отвечаю: — Из Тюмени. От мужа сбежала! — Вон что, беглая... И паспорта, поди, нет? Достаю паспорт. Он человек был не очень грамотный, повертел его в руках, положил к иконам за божницу. ' Прожила я две недели, никаких вестей от Пеньковой нет и нет. Тревога разбирает за нее, да как бы не узнали, кто я такая. В этом селе справляли праздник Петра и Павла. Много народу съехалось в церковь и на базар, все пили и гуляли. Хозяина дома не было, только старик хозяйский —- дедка Степан. Он всю жизнь ямщи- чил на тракте, хоть и старый, но здоровущий, бравый на вид, борода седая, пышная... Пристал с разговором: —- Ты, девка, мне нравишься... Только вот пошто лоб не крестишь? — А те чо? Смеюсь, «чокаю», будто мы с ним шутки шутим. Он не отстает. — Выпей со мной, выпей! — Я не могу водку пить, чаю надо. — Хочу, чтобы ты выпила! Садись со мной, посиди как с красным дружком!.. Старик заставил меня выпить сладкого вина, потом шепчет. — А я знаю, чего надо тебе... Лезет за божницу, достает мой паспорт, отдает. — Про тебя узнали, кто ты есть... Скоро придут за тобой, заберут... Косточки живой от тебя не останется! А ты мне полюбилась! Так и быть — выручить надо. Пойду, запрягу Рыжку. Стемнеется, и поедем... Д у М аю _ плохо дело: здесь остаться — погибну, а как этому ста­ рику довериться? Он выходит, в руках кнутик. Вон икона Миколы-угодника. Молись, может пронесет... Едем в телеге, темнеет. Повстречались крестьяне, идут пешком. — Ты куда, Степан? — В поле, хлеба поспели, хочу посмотреть.