Сибирские огни, 1957, № 1

— Папаша! Что он? — по-ребячьи крикнул Андрей отцу. Соскочив наземь, Илья Степанович ухватил лозину и прямо по гла­ зам хлестнул под Максимом лошадь. Кобылица вздыбилась, сбросила седока и, отбежав, стала как вкопанная. Тем временем в несколько прыж­ ков Андрей очутился рядом с неуспевшим подняться Максимом, замах­ нулся шашкой. — Зарублю!.. Этой же лозиной дед Илья вытянул вдоль спины Андрея. — Прочь, окаянные! Разойдитесь! Шашка свистнула у самого уха Максима, конец ее царапнул руку стоявшего сзади Ильи Степановича. Старик охнул, остолбенел. От сле­ дующего удара Максим загородился ногой, шашка звякнула о каблук сапога. Максим откатился, поднялся на ноги. Взгляд упал на кол, кем-то вырубленный и забытый. Максим поднял его и взмахнул так, что прогу­ дел воздух. — Не мешай, отец! — крикнул он Илье Степановичу и пошел на Андрея. Андрей тяжело дышал, начал пятиться, споткнулся, стал на одно колено, загораживаясь шашкой. Резкая бледность лица, обвислые усы и выкатившиеся синие-синие глаза говорили об отчаянном страхе. Весь страх Андрей вложил в одно слово: — Папаша!.. Старик опомнился. Кинулся между сыновьями. — Не замай, Максим! Он вырвал у меньшого оружие, взял у Максима кол, отбросил то и другое в сторону. — А теперь валяйте, сукины сыны! — сел в телегу с отчужденным, безразличным лицом. Подобрал вожжи и повернул Буланчика в обрат­ ную сторону — к деревне. -— Но, родной!.. Ударом в лицо Максим свалил брата навзничь. Андрей не сопротив­ лялся. Лежа пластом, дал себя обыскать, извлечь записную книжку и дол­ го лежал потом не шевелясь, глядя на макушки берез, глотал соленую кровь разбитых губ. Глуше и глуше отдавался цокот лошадиных копыт, скрипуче плака­ ли, замирали вдали плохо смазанные дегтем колеса старенькой телеги. 7 . „Петр Петрович Соенов" — Доброго здоровья, Максим Ильич! — прокричал Евграф Парфе- ныч, высунувшись из окошка, обрамленного резными коричневыми на­ личниками. При поклоне блеснула его бугристая лысина, окладистая чер­ ная борода смела с подоконника хлебные крошки. — По правде говоря, я к тебе собирался. — Здравствуй, Евграф Парфеныч! -— Макаров остановился про­ тив пятистенного дома, обшитого тесом. — Подойди поближе, разговор имею к тебе. Максим подошел. — Слушаю. — Должок есть за Ильей Степанычем. Да я не про то! Сенокос скоро начнется, может, поработаешь у меня? Я заплачу, хошь деньжонка­ ми, хошь хлебом, а? Ну, и должок погаснет... «Паук, все опутал!» — подумал Максим Ильич, следя за юркими глазами Евграфа Парфеныча. — С отцом посоветуюсь, — сказал он, еле сдерживая гнев. — Чего советоваться-то? — заторопился Евграф Парфеныч, — да­ вай по рукам и задаточек получай! Мне, вишь, наплевать, что ты в Сиби­