Сибирские огни, 1957, № 1

уделяет значительное внимание речи и на репетициях. Она придирчиво требует подъемов голоса перед запятой, глубоких голосовых падений на точке, классиче­ ского «нырка» на вводном предложении, нахождения логического центра во фра­ зе, яркого выделения ударного слова; в работе над стихом — четкой строковой паузы-цезуры, последовательного повы­ шения голоса при перечислении, при чтении периода и т. д. Идет борьба с многожестием исполнителя, с дурной привычкой методично взмахивать рукой, подчеркивая нужное слово. — Ну, что вы дирижируете себе? — останавливает Вера Павловна актера, — обилие жестов происходит от недоверия к слову, его способности полноценно вы­ разить мысль без помощи рук. Спрячьте руки и повторите это же место. — Ак­ тер скрещивает руки на груди и повто­ ряет монолог в таком «связанном» со­ стоянии. — Вот, уж е значительно лучше. Вер­ но? Только... — и Вера Павловна не­ ожиданно весело смеется, — только теперь еще хуже стало. Теперь вы каж­ дое ударное слово подчеркиваете кивком головы, даете этакие «зуботычины» не­ счастным логическим центрам. Бори­ тесь, боритесь с этим, товарищи. В разговор вступает артист театра и главный режиссер радио Николай Коро- стынев. — Как-то перед микрофоном мы про­ делали такой эксперимент: актер прочел текст с жестами и телодвижениями. За­ писали на пленку. Потом тот же текст был записан вновь, но при условии со ­ хранения актером полного внешнего по­ коя. И что же вы думаете? При прослу­ шивании обеих записей стало ясно, что второе исполнение намного красочней, образнее и темпераментнее. — Вот видите? — подхватывает Вера Павловна, — и такой эффект достигнут еще пои условии, что слушатель не ви­ дит исполнителя, что его внимание не от­ влекается утомительным созерцанием методичных взмахов руки и кивков голо­ вой. В дальнейшем процессе репетиций время от времени из зала слышится го­ лос режиссера: — Поднимите перед запятой тон и держите паузу хоть полчаса. — Ударьте его словом. Исхлещите их словами. В разгар горячей сцены вдруг вры­ вается вопрос к одному из исполните­ лей: — Какое из всех обращенных к вам слов больнее всего задевает вас? Как видите, оно в середине фразы. Так не ждите ее конца, реакция должна возник­ нуть сразу же, следом за произнесенным словом-возбудителем. — Вы сказали «фиалка, расцветшая в холода». Что вы видите в момент про­ изнесения? Такая непрекращающаяся работа над речью приводит к положительным ре­ зультатам: в спектаклях В. Редлих не­ брежно построенные фразы, случайные паузы, затуманивающие смысл, плоская, невыразительная интонация — явление . редкое. Сама Вера Павловна, несмотря на по­ жилой возраст, обладает звучным голо­ сом, не знающим усталости, отточенной дикцией. Примечателен такой факт. Однажды я присутствовал при разгово­ ре двух студенток. — Знаешь, — огорченно говорила одна, — я никак не успею к началу зри­ тельской конференции. — Плохо, — посочувствовала дру­ гая, — пропустишь главное — доклад Веры Павловны. — Вам нравятся ее выступления? — вступил я в разговор. — Еще бы! — враз ответили обе. — А чем? — Она говорит вдохновенно. — Когда она рассказывает о спектак­ ле, я все вижу, о чем она говорит. И вижу в каком-то особенном, поэтическом свете. — А вам нравится ее голос? — до­ пытывался я. —- Не знаю, как-то не обращала вни­ мания. — Может быть, вас увлекает манера ее произношения, тонирования? — не отставал я. Девушки пожали плечами: никаких особенностей они не замечали. Вот в этом-то и состоит главное, чего доби­ вается В. Редлих и от актеров и в рабо­ те над собственной речью: так овладеть формальными приемами, чтобы в итоге форма была неощутима, чтобы все внима­ ние зрителя было сосредоточено на глав­ ном — на содержании произносимого. Именно эту цель преследует Вера Павловна, когда говорит актеру: — У вас очень звучный, хорошо по­ ставленный голос, и в этом ваша беда: вы слушаете себя на сцене, увлекаетесь голосоведением. Как это ни парадок­ сально, но вам нужно стараться говорить менее красиво. Попробуйте сказать фра­ зу совсем простенько, как в жизни, и вы убедите нас. Актер пытается выполнить задание, «поставленный» голос его теряет свою бархатистость, звон меди, звучит обы­ денно, по-домашнему. — Ну, вот — совсем плохо получи­ лось, — недовольный собой, огорчается актер, — ведь это же несценично, Веоа Павловна, где же красота театраль­ ной речи? — Красота — в жизненной достовер­ ности, в богатстве обертонов, в контраст­ ности тонов, так многообразных в нашей жизни. Вы сами не замечаете, как обед­ няете себя, пользуясь только поставлен­ ными звуками. Шепот влюбленной пары и призывная речь с трибуны, виз­