Сибирские огни, 1957, № 1

На подмостки, сооруженные из валежника, поднимается пожилой су­ туловатый человек. — Да ведь это же он! Смотри, он! — Константин Орлов дергает Максима за рукав. —• Кто? — А помнишь... Да, Максим помнит этого человека. Во время одной из первых заба­ стовок они встретились как недруги. Максим возмутился тогда тем, что остановились станки. Баловство какое-то затеяли! — сказал он. — И без того заработки плохие! И в это время чья-то рука легла ему на плечо. Хрипловатый голос проговорил сзади: —- Говоришь, заработки плохие? Максим оглянулся. Из-под густых нависших бровей в упор смотрели на него колючие синеватые глаза Башева. — Плохие,— подтвердил Максим. — Побольше заработать хочешь? — Конечно, хочу. Отовсюду послышались возгласы: — Пусть заработает, да совести себе подкупит! — Да и ума не мешает! — Голова-то, поди, мякиной набита, деревенщина! От возмущенных ткачей Батпев увел Максима в курилку и там в во­ нючей сырости долго толковал ему, «отчего бывают плохие заработки». Там же он познакомил его с другим человеком по имени Петр, сказав напоследок: — Ты, Петр, попробуй глаза открыть этому парню. u— ...Товарищи! — Башев обнажает голову,— Наши силы крепнут. Рос­ сийский пролетариат борется против произвола, угнетения, эксплуатации. В грядущих боях — победа за ним... Башев сходит с подмостков. По березовой роще слышится негромкая многоголосая песня: Смело, товарищи, в ногу, Духом окрепнем в борьбе... * * * Торопился Максим Макаров, а около деревни решил отлеживаться в кустах, подождать вечера, чтобы не увидели его односельчане в лох­ мотьях. Лежал, а перед ним, как на ладони, стояла покосившаяся избенка отца. Топорщилась она соломенной крышей и напоминала старое грачи­ ное гнездо. На глаза навертывались слезы, горечь подступала к горлу. «Эх, Н а­ дежда, Надежда, не дождалась!» ...Как-то летом они сидели на свежем пахучем сене в сарае, и Надежда просила: — Возьми меня в город, Максимушка! Скушно мне без тебя. Неуж­ то всю жизнь так: два раза в год видеться? В работницы взял или в жены? Собирался увезти с собой жену, да ссылка помешала... Максиму сделалось невыносимо тяжко. Он встал и пошел напрямик, ничего не видя перед собой, кроме отцовской избы.