Сибирские огни, 1957, № 1

трактористы, копнильщики. Их много, человек 50—60. Замасленные пиджаки и фуражки, загорелые лица, в руках сумки, из которых выглядывают бутыл­ ки с молоком и пузатые огурцы. Среди кадровых комбайнеров теперь много и нас — приезжей молодежи, ком­ сомольцев. Мы здесь уже свои люди, знаем всех, и нас тоже знают. Мы стоим у огоадки в тени молодень­ ких топольков, курим. — Ерохин, здорово ты вчера рубанул! — говорит кто-то, обращаясь к пожило­ му, степенному комбайнеру. — Два гек­ тара на сцеп. Рекорд! — Не твое дело и беспокойство не твое, — Ерохин обиженно отходит. — Андрей, держи нос бодрей! — кто- то бросает ему вслед. — Братцы, кто это там идет? Не узнаю. Ник=к Семен Буденный? — Он. Смир-рна! Все шутливо вытягиваются, провожа­ ют глазами улыбающегося Семена. — Обратите внимание: Семен побрит и курит «Беломор». — Все ясно: с женой помирился. Здешний Семен Буденный — по зва­ нию не маршал. В его замызганной об­ трепанной фуражке, в старом кителе и •добрых голубых глазах нет ни капельки военного вида, но тем не менее он тоже Семен Буденный. Я работаю с ним. Это мой комбайнер, мой начальник. Он под­ ходит к нам, подает всем руку и в ответ на шутки застенчиво улыбается. — Александр Иванович идет! — го ворит кто-то. Мы увидели высокого молодого муж­ чину в железнодорожной фуражке. Это — парторг совхоза товарищ Новиков. Он сухощав, слегка сутуловат. Молодое лицо его довольно привлекательно. Я внимательно приглядываюсь к нему. От парторга, многократно повторенного и в литературе и в кино, он отличался реши­ тельно всем и был по-просту живым че­ ловеком. Я, например, видел, что, раз­ говаривая с людьми, он смущался, иногда затруднялся в ответе, и вообще в нем не было ничего сногсшибательного, поражающего, разве что только нето­ ропливость, особая внимательность, ког­ да он слушал людей. Когда он подошел к нам, один из ком­ байнеров сказал: — Хлопцы, пойдем поговорим с парт­ оргом! В мгновение ока парторга окружили плотным кольцом и начали жаловаться, почти так, как приходилось читать в не­ которых рассказах и очерках: — Машин не хватает. Под разгрузкой стоим. — Обеды плохие. — Газет почему не дают? Парторг внимательно слушал, кое-что записывал в блокнот, потом сказал: — Что смогу, то сделаю, товарищи. Обязательно сделаю! И не было в его словах и тоне ни на­ мека на ту железную манеру книжных парторгов, привыкших жить по прин­ ципу: «Пришел, увидел, победил!» Впрочем, комбайнеры уважали Нови­ кова именно за то, что он всегда выпол­ нял свои обещания. В это время из конторы вышел моло­ дой человек с озабоченным лицом и стре­ мительно направился к нам: — Почему не уехали еще? Стоите? Время идет. Где шофера? Послать за шо­ ферами. Заводи! Молодой человек был быстр, как ве­ тер, и легок, как ветер. Вопросы и команды слетали с его уст молниеносно. Голос звучал слегка надорванно. Это был Николай Зарьков — бригадир на­ шей тракторной бригады. На команды и крики никто не реаги­ ровал: видимо, к ним привыкли. Через некоторое время пришли шоферы, мы попрыгали в гулкие железные кузова са­ мосвалов. Через минуту наша машина мчалась по широкой ровной дороге. В ушах свистело, валил с ног буйный степ­ ной ветер, рвало с плеч пиджаки. По краям степи плыли горы. От них падали на степь длинные тени. Из логов еще не поднялся туман; он лежал там, тяжелый, серый, как сугробы влажного снега. Далеко белели домики какой-то дере­ вушки, узеньким серпом сверкал на солнце арык. От подножья сопки подни­ мался тоненький дымок чабанского костра. Вот показались темные силуэты на­ ших комбайнов, с трубами, поднятыми кверху. Приехали. Еще сыро, косить нельзя. — Просматривайте полотна, шпри­ цуйте пока, — сказал нам Буденный. Он изменился сейчас. Застенчивости как не бывало. Говорит строго, озабо­ ченно. — Пик-пик-пик! — пищит в моих ру­ ках шприц, упругий, скользкий. Нажимаю всем корпусом — как бы не забыть какой-нибудь быстроходный или скользящий подшипник. Расплавить подшипник — позор! Залили воду в радиаторы, заправились горючим, и в это время на соседней за­ гонке зафыркали моторы. — Заводи! Ерохин поехал... Мы бросаемся к моторам, начинаем заводить. Вот они захлопали, пуская в небо сизые кольца дыма. Стало шумно, сладко запахло перегорелым бензином. Мы следим за Буденным. Он озабо­ ченно ходит у машин, слушает моторы, постукивает кое-где молотком. Наконец, дирижерским жестом подает сигнал. Толчок — и мы трогаемся. Быстро бежит полотно, торопливо ма­ шет лопастями мотовило. Стена хлеба все ближе и ближе, вот хедер плавно врезается в нее, на полотно падают пер­ вые колосья, потом сразу охапки, и уже