Сибирские огни, 1956, № 6

^ а р я н и ч к а Посвящаю м о ем у от ц у — Конст ант ину П авловичу Стюарт . Я хочу рассказать о нескольких днях далекого детства: о дедушки­ ной тайне, о маленькой лесной хозяйке -— Заряничке и о многом другом, что и сейчас живо в моей памяти... Вряд ли мне было тогда полных пять лет. Всю свою короткую жизнь я провела в городе, а этим летом решено было отправить меня в деревню, где жили бабушка и дедушка. Бабушку я знала хорошо, потому что она иногда приезжала погос­ тить к нам, была со мной ласкова и даже сшила моей любимой тряпоч­ ной кукле платье — синее с красными горошками. О дедушке же я слы­ шала только, что он — бывший сельский учитель, и почему-то боялась его. Когда бабушка приехала, чтобы увезти меня в деревню, я сначала легко согласилась покинуть город и пустынный серый дворик, в котором не с кем было играть, тем более, что мне обещали: пройдет две-три неде­ ли, у мамы будет отпуск и она тоже приедет в деревню. Но когда на вокзале мама стала прощаться со мной, а отец притвор­ но сердито сказал: «Да будет уж вам целоваться-то!..» — у меня тоскли­ во сжалось сердце и почему-то вспомнился дедушка, которого все в семье звали «старик»... — Выше голову, дочурка! •—•подбодрил меня папа и пошел рядом с окном мягко тронувшегося поезда. Но я смотрела не на него, а на маму, которая стояла на перроне и была лучше всех на свете!.. — Помаши ручкой, попрощайся! — наклонилась ко мне бабушка, но тут поезд пошел быстрее, отдернув от меня и маму и папу, а вместо них за окнами поплыли домишки пыльного пригорода, мелькнула толстая красная водокачка, открылись зеленые просторы полей, и в окно ворвал­ ся запах травы, цветов и нагретого солнцем железнодорожного полотна. Из всего недлинного путешествия до маленькой станции, где нам нужно было выходить, именно этот особый запах сильнее всего запомнил­ ся мне и навсегда соединил в себе легкую горечь разлуки и радостное ожидание нового. Я смотрела в окно вагона, думала о доме и сквозь постукивание ко­ лес слышала, как бабушка говорила кому-то: «Надо, чтоб девчушка по­ дышала свежим воздухом, —- ишь она какая — кожа да кости! Всю зиму проболела...» А мне даже и в голову не приходило, что неведомая «девчуш­ ка» и есть я -—• мамина Танечка... Помню еще, как до моего плеча дотронулась незнакомая женщина и протянула мне несколько крупных ягод земляники: «Поешь-ка нашего деревенского угощения!..» Рука ее была загорелой до черноты, а раскры­ тая ладонь, на которой лежали ягоды, неожиданно светлой. — Почему тут темное, а тут нет? — спросила я, прикасаясь к этой сухой и теплой руке, пахнущей земляникой.