Сибирские огни, 1956, № 6

Ксения осторожно продвигается вперед. Прыгает на кочку. Кочка уходит из-под ног, и геолог проваливается по пояс. Берестова пускает в дело шест и проваливается еще глубже. Раскинув руки, она медленно погружается в трясину. — Эй-э-э-эй! — кричит Ксения. Растерянное лицо радиста. Слышен треск валежника. На поляну выбегает Болотин. —■Зачем пустил?! — кричит он. Гай бросается в топь. — Стой! Куда? Утонешь, дурья башка! Болотин рубит высокую тонкую сосну, Гай помогает ему. Дерево со свистом падает в топь. Зверобой работает топором. Валится второй ствол. Болотин ложится на стволы и быстро ползет вперед. — Держись... — хрипит он, подползая к Берестовой, и тянет к ней руки. ...Стволы медленно погружаются в тину. У самого болота на пригорке пылает костер. Ксения спит. Болотин снимает с себя плащ, с головой укутывает спя­ щую. Появляется из темноты Гай, подбрасывает в костер целую гору ва­ лежника. — Как думаешь, — обращается к нему Болотин, — найдем, что ищем? Сколь по тайге лазим, а фарта нет. Головы ведь не жалеете. — Найдем, дед! Вот пробьемся к Неразгаданному и... Болотин — раздумчиво: — Двадцать лет по золоту хожу. Троп сколь протоптал — не соч­ тешь. Нескоро зарастут. А это хорошо, когда твои следы нескоро зара­ стут. Вот уж и жизнь под гору катится, и люди в тайгу новые идут, не­ понятные нам, старикам. Про золото без жадности говорят, металлом на­ зывают, словно это гвозди или дробь свинцовая. Болотин шевелит палкой костер. Сноп искр брызжет в темноту. —• Слышь, Гайка, сын у меня есть старший, Андрей. Пять лет я его не видел. Ушел стервец из поселка в город учиться. Письма шлет аккурат­ но, да разве по письмам узнаешь, какой он. А может, такой же вот, как она? Что скажешь? — Я так думаю, дед, отстал ты от жизни, цолитграмоты тебе не хва­ тает и слова-то у тебя такие: пофартило, горбач, золотушники. Болотин согласно кивает: — Да, тайга — не город. Пришел, обогрелся, послушал радио, пере­ ночевал — и снова на промысел. А жизнь-то идет, сыновей вырастил, а сам? Читать и то не научился. А ведь учили, и младшенький Сенька бук­ варем надоедал. Не захотел, думал, к чему в тайге грамота, белке в глаз попасть горазд, вот и вся грамота. Зверобой приподнимается и поправляет на Ксении сползший край плаща. — Спит. Проснется — снова с зыбунами воевать полезет. Ох! Болотин морщится, щупает грудь. — Заболел я. Стар становлюсь. Ксения отбрасывает плащ, садится. — Кто заболел?