Сибирские огни, 1956, № 6

работался, стал постепенно достоянием и других оперных театров в стране, но окончательно он утвердился на ^нашей сцене только после Октябрьской рево­ люции. В начале нынешнего столетия русская опера поднялась на большую худож ест ­ венную высоту. Многие видные деятели русского театра, бывая за границей, все больше и больше убеждались, что опер­ ные спектакли Парижа, Лондона, Берли­ на, Милана, Вены во многом уступают нашим спектаклям. И вот возникла мысль показать в Париже и Лондоне русскую оперу и балет. На это нужны были деньги, и нема1 лые. У С. Н. Дягилева, инициатора это­ го дела, их не было — человек он был совсем небогатый. Дягилев обратился в придворные круги, но ничего кроме пу­ стопорожних обещаний не получил. Тог­ да он попытался заинтересовать своими планами банкиров. Банковские воротилы сообразили, что такая поездка сулит, если не барыши, то большую рекламу России в глазах французов и англичан, и деньги нашлись. В первую поездку взяли с собой толь­ ко декорации, костюмы и бутафорию для нескольких спектаклей. Оркестр те­ атра остался в Петербурге, в Париже играл оркестр Гранд-опера (он оказался слабее петербургского, так что на сле­ дующий же год в Париж и Лондон по­ ехал весь состав театра). Парижские газеты, сообщая о пред­ стоящих спектаклях русской оперы, не обещали публике ничего выдающегося, за исключением двух-трех певцов. Иные предсказывали даже провал наших спек­ таклей. Такая опасность была довольно реальной — в Париже начинался «мерт­ вый» летний сезон . Билеты на русские спектакли покупали с опаской, и полно­ стью распроданы они были лишь на пер­ вый спектакль, а играть предстояло це­ лых два месяца. Меня очень волновали наши выступ­ ления за границей, и я отправился во Францию. День премьеры был отмечен необыч­ ным явлением. В здании парижской оперы есть картинная галерея. Было признаком хорошего тона погулять по галерее, встретиться со знакомыми, по­ болтать и потом, иногда ко второму акту, идти в зрительный зал. Но на откры­ тии русского сезона галерея пустовала— все были в зале. Началась увертюра оперы. Музыка по­ разила парижан самобытностью, богат­ ством красок, большим внутренним со­ держанием. Раскрывшийся занавес по­ казал мастерски исполненные декора­ ции. Певцы же наши (напомню, что они были в то же время и отличными драма­ тическими актерами) довершили дело, и с первого ж е акта стало ясно, что Париж покорен. Успех первого спектакля был ошелом­ ляющий. Французы народ вообще до­ вольно восторженный, а тут оказалось, что у них не находится достаточно слов, чтобы выразить свои впечатления. В громадном зрительном зале , .как гово­ рится, стон стоял , и мои парижские зна­ комые уверяли, что в Гранд-опера ни­ когда ничего подобного не было. На следующ ее утро во всех париж­ ских газетах появились подробнейшие рецензии, на все лады расхваливавшие вчерашнее представление. По мнению критиков, русский театр оказался самым передовым, самым но­ вым, смелым и правдивым театром в ми­ ре. Писалось, что русские поразили со­ вершенно новым пониманием оперного искусства, новым отношением к опере, нашли в ней необыкновенные возможно­ сти для раскрытия общей идеи. Если раньше газеты пытались уверять, что у русских нет ничего оригинального в искусстве, что в лучшем случае мы мо­ жем лишь старательно подражать за ­ падным образцам , то теперь речь шла о том, что мы, русские, сами даем об­ разцы, недосягаемо высокие для многих европейских театров. Русский балет превозносили особо. Оказалось, что балет парижской оперы, считавшийся лучшим в мире, ни в какое- сравнение не мог идти с нашим русским. При удивительной (чаще писалось — феноменальной) технике балетные номе­ ра были наполнены таким ж е драматиз­ мом, как и пение. Превосходные костю­ мы артистов балета целиком соответст­ вовали общ ему стилю спектакля, чего во- французском театре придерживались далеко не всегда. В одной из париж­ ских газет говорилось, что русский балет отодвинул французский «к воде» . Пояс­ ню, в чем тут суть. Обычно молодых, ба­ лерин в первые годы их работы в театре- ставят на третий-четвертый план, ближе к задней декорации, которая в балетном спектакле часто изображает озеро , реку, пруд. Так вот на это место русский балет и отодвинул французский. Особенно сильное впечатление на кри­ тиков произвела сцена половецких пля­ сок в опере Бородина «Князь Игорь». Этот акт спектакля критики называли вершиной балетного искусства. Действи­ тельно, эти пляски были поставлены на диво. Танец был полон такой силы и страсти, проходил в таком бешеном тем­ пе, был так ярок и красочен, что многие зрители привставали -с мест, вскакивали и награждали артистов громом аплодис­ ментов. После первого ж е спектакля билеты были распроданы на два месяца гастро­ лей. Мариинский театр стал каждый год ездить в Париж и Лондон. Англичане — народ сдержанный и чувства свои вы­ ражает не слишком бурно. В изъятие и з этого правила, лондонская публика при­