Сибирские огни, 1956, № 6

Шли по тракту народовольцы, члены первых марксистских кружков, шли лучшие русские люди, готовые ценой собственной жизни завоевать освобожде­ ние Родины. И если вся Сибирь была государевой тюрьмой и колонией, то созданная в 1 8 2 3 году Енисейская губерния с цент­ ром в Красноярске была самой мрачной, самой душной камерой этой тюрьмы. Во второй четверти XVIII века через Красноярск прошел знаменитый Москов­ ский тракт. Перемежаясь с толпами ка­ торжан и ссыльных, из Подмосковья и Курска, с Волги и Днепра хлынули на привольные сибирские земли обнищав­ шие русские землепашцы. Но для измученных тяготами беско­ нечного пути, лишенных всех средств к жизни людей и «вольные» сибирские .земли оборачивались злой неволей. Наиболее «счастливые», сохранявшие силы, обладавшие орудиями и лошадь­ ми, обзаводились хозяйством. Другие, лишенные необходимых средств для борьбы с суровой природой, для раскор­ чевки тайги и вспашки вековой целины, либо нанимались в батраки, либо пре­ вращались в горемык-бродяг, плутавших по таежным дебрям в поисках призрач­ ного счастья. Сейчас невозможно установить, кто из бездомных скитальцев нашел непода­ леку от Красноярска первый золотой са­ мородок. Это случилось в 1 8 3 5 году. По­ следующие 12 лет были годами «золотой лихорадки». Блеск золота привлекал к с еб е ^жа- ждущих быстрого обогащения людей со всех концов России. Шли пешком, тряс­ лись на телегах, плыли в лодках. Полу­ голодные, оборванные, одержимые одной мечтой: найти, поймать «фарт» ... ...Перекопаны, перемыты песчаные горы, набухли на руках кровавые мозо­ ли. А в награду за мучения— несколь­ ко крупиц отливающего тусклой желтиз­ ной металла. И тогда старатель спешил в кабак. А потом — гудящая с похмелья голова, боль в избитом, окровавленном теле, начисто очищенные хитрым кабат­ чиком карманы и вновь горы песка, мо­ золи, гнус... Иное у тех , кто торгует запретным спиртом, и, опоив человека, за бесценок скупает добытый потом и кровью ме­ талл. Эти рубят на берегу Енисея тол­ стостенные, как древние башни, лабазы, застраивают Старобазарную площадь и Воскресенскую улицу особняками. Они считали себя «хозяевами» горо­ да, население которого почти за три сто­ летия не достигло и двух десятков тысяч человек, города, в котором не было ни одного промышленного предприятия. Таким был Красноярск и в 1890 году, когда на берег Енисея пришел невысо­ кий худощавый человек с болезненным .лицом. Он протер стекляшки пенсне с черным шнурочком и, близоруко щу­ рясь, взглянул на вспененные валы Ени­ сея, на подернутые дымкой горы. В глубокой задумчивости стоял чело­ век на берегу Енисея, а в душе его рож­ дались слова, облетевшие впоследствии всю страну. «Не в обиду будет сказано ревнивым почитателям Волги, в своей жизни я не видел реки великолепнее Енисея... Ени­ сей — могучий неистовый богатырь, ко- торый не знает, куда девать свои силы и молодость. На Волге человек начал удалью, а кончил стоном... На Енисее ж е жизнь началась стоном, а кончится удалью, какая нам и во сне не снилась... В берегах Енисею тесно. Невысокие ва­ лы обгоняют друг друга, теснятся и описывают спиральные круги, и кажет­ ся странным, что эта сила не смыла еще берегов и не пробуравила дна. На этом берегу Красноярск, самый лучший и кра­ сивый из всех сибирских городов, а на том горы, напоминавшие мне о Кав­ казе, такие ж е дымчатые, мечтательные. Я стоял и думал: какая полная, умная и смелая жизнь осветит со временем эти берега». Это был Антон Павлович Чехов. Он совершил труднейшее по тогдашним ус ­ ловиям путешествие в Сибирь. О людях подвига мечтал, их появление пророче­ ски предсказывал великий писатель на берегу Енисея. Люди подвига поднимались по всей России, пришли они и на берега Енисея. II Еще и поныне многие старожилы пом­ нят морозное утро в декабре 1896 года. В тот день в Красноярец прибыл первый железнодорожный поезд. Годом раньше здесь были построены Главные ж елезно ­ дорожные мастерские, ставшие первен­ цем крупной промышленности города. Строительство железнодорожного у з ­ ла и мастерских способствовало быстро­ му росту населения Красноярска, увели­ чению численности рабочих. Вокруг города поднялись кривобокие хибарки пролетарских слободок: Никола­ евской, Алексеевской, Таракановки и т. д. На горбатых, серпантином вью­ щихся по склонам гор улочках жили но­ вые, чуждые старому купеческому горо­ ду люди, с иными, чем раньше, мыслями и взглядами на жизнь. То были годы, когда на историческую арену выступил самый революционный в мире класс — русский рабочий класс. Под влиянием революционных маркси­ стов стихийное рабочее движение приоб­ ретало все более организованный харак­ тер, становилось все более грозным для самодержавного феодально-буржуазного строя России. Царские палачи жестоко расправля­ лись с революционно настроенными ра­