Сибирские огни, 1956, № 6

шись, сказал себе: «Ну, ни пуха, ни пера»... Он вышел из белого здания через полчаса и первым делом сунул мне в карман зачетку. Я не мог утерпеть, чтобы тут же, под окнами, не заглянуть в нее — в зачетке сто­ яла тоненькая, будто выведенная чертежным пером, тройка. Тройка, то­ варищи! На обратном пути Лешка был в ударе. Он в лицах изображал свою встречу со страшным профессором. Буглай куда-то спешил >и даже не по­ интересовался, почему Лешка завалил экзамен у добрейшего Аркадия Павловича. Он мельком взглянул на Лешкину фотографию и дал во­ просы, которые Лешка знал как свои пять пальцев (не зря же со второго курса его величали «кандидатом в аспиранты»). Единственно, чего Леш­ ка боялся, так это ответить слишком хорошо, после чего у профессора могли возникнуть некоторые подозрения... Но в одном месте он умышлен­ но слегка спутал, затем сделал долгую паузу и получил тройку. Дома мы решили прежде всего привести в порядок свои зачетки, но нам несколько мешало наше веселое настроение. Мы смеялись, острили на счет профессора, и я был совершенно счастлив. Вскоре вошел Гриша. Он прислушался к нашим остротам, потом сказал: — А у вас весело... — Поздравь его, Алонзо Кихано Добрый! — Лешка хлопнул Гришу по плечу и показал на меня. — Теперь они с Варенькой будут все кани­ кулы ворковать у подножья гор Ала-Тау. Эх! Тебе этого не понять, по­ тому что твое сердце не знает любви, потому что ты — Дон-Кихот все-та­ ки не настоящий, а так... — А это? — Гриша кивнул на наши зачетки, лежащие рядом (на мо­ ей все еще была приклеена Лешкина фотография). — Он так и покажет ее Варе? — Зачем? — Лешка осторожно переклеил фотографии, стараясь, чтобы оттиски печатей на их уголках совпадали с оттисками на зачетках. — Вот и порядок. — Он не удержался и съехидничал, желая поддразнить Гришу: — В глазах любимой девушки, Дон-Кихотище, человек всегда должен оставаться джентльменом. Гриша ничего не ответил. Но когда Лешка предложил всем идти обе­ дать и стал уверять, что я угощаю портвейном, он неожиданно сказал: — Послушайте, ребята... — Пошли, пошли, по дороге послушаем, — Лешка взял Гришу под руку. Но тот отвел руку в сторону: — Нет, пожалуйста, подождите. Здесь мы все трое — комсомольцы. Так? — Комсомольцами мы останемся и на улице и даже в столовой, — перебил Лешка. —- У меня под ложечкой сосут тарантулы и скорпионы. Я есть хочу. — Н е т ,— мягко возразил Гриша.— Если так, то давайте начисто­ ту. Вы могла бы вот, как сейчас, сорвать карточки со своих комсомоль­ ских билетов? — Ты демагогию не разводи! — крикнул я, обозлившись. — Может быть, еще в деканат пойдешь... советоваться? — В деканат я не пойду, — сказал Гриша. Он снял очки, протер ку­ сочком замши и снова навесил их себе на уши и переносицу. — Слушай­ те, ребята: как вы не понимаете сами? Если человек перестанет уважать сам себя... — Он превращается в такого Дон-Кихота, как ты, — закончил Леш­ ка, увлекая меня за собой. — Брось ты с ним объясняться. Пошли. Мы отправились обедать вдвоем. Наше хорошее настроение было ис­ порчено. Вернувшись, мы услышали, что Гриша тихонько наигрывал что- то на скрипке. 8. «Сибирские огни» № 6.