Сибирские огни, 1956, № 5

Спозаранку притащил Тайгин статью в секретариат, хотя прекрасно знал, что Крепилин ею займётся, может быть, только на следующий день. В самом деле, не один же этот материал у редактора. Может быть, только для того, чтобы убедиться в этом, Тайгин зашёл к Бибисову. Леонид встретил его взглядом исподлобья, поверх очков... Часто к а з а ­ лось -Александру, что не нужны Бибисову очки, что они только мешают. Вот и сейчас, по-стариковски поглядывал Леонид поверх тонкой оправы. А ниже светлых глаз поблёскивали пустые стёкла. Александр оглядел это своеобразное, милое лицо — глаза с голубизной, белую кожу, яркие рыжие усики под носом — и, улыбаясь, воскликнул: — Ну, как оно получается? Леонид отложил ручку, невзначай прикрыл папкой исписанные листки и ответил с усмешкой: — Вроде бы получается... Чего ему теперь не получаться?.. Д аж е шеф изменился — статью об актёрах пустил прямиком... И знаешь, как изволил выразиться? Д ля меня, говорит, моральное лицо — это идейная характеристика... Живи, говорит, дыши, говорит, и работай... Александру не понравилась усмешка приятеля. — В этом-то Крепилин прав, — сказал он. — Мораль в идеологию входит... — Г-хе-гм, — произнёс Бибисов и снова взялся за ручку. Тайгин зашёл сзади за стул, на котором сидел Леонид, навис над ним, уперевшись руками в стол по обе стороны от него, и проворчал: — Ладно, ладно, покажи. Редактор, вроде, не раздаёт секретных поручений. Он прочитал и легонько толкнул ладонью Леонида в затылок: — Приучился, чёрт, передовые списывать. Кончай, брат, с этим... Допишешь —- заходи, вместе подправим. Впрочем, как хочешь. Моё д е ­ л о — предложить... Но в общем, заходи обязательно. Он засмеялся и направился из комнаты. — Не зайду я к тебе, — сказал ему вслед Леонид. Александр повернулся в дверях, вслушиваясь в медлительную и оби­ женную интонацию. — Эт-то почему? Леонид не поднял головы от бумаг и продолжал тем ж е тоном: — Какую правоту у Крепилина ты нашёл? Эх, ты! Неужели тоже поверил, что у меня другая мораль появилась, когда Лиза уходила? Д а я всё тот же, понимаешь ты это? Так почему же можно то топтать меня, как преступника, то доверять мне, как правоверному? И всё это по наи­ тию свыше и по шёпоту снизу. Александр покраснел от стыда, когда Б«бисов передразнил его чуть ли не с отвращением: — «Крепилин прав»!.. Д а я никогда не прощу ему те дни. И всё равно уйду из газеты, не могу с ним работать. Он лишил меня в те дни человеческого достоинства. Подлецу! Добкину! — поверил, а мне нет. Мне стыдно вспомнить, каким я тогда был. Как спал, не раздеваясь , и готовился подохнуть без работы и без хлеба... Заведя руки назад и привалившись к косяку, Тайгин смотрел в угол, где две стены сходились с потолком, и не мог опустить взгляд на прия­ теля. Не ожидал он, что в тихой душе Леонида может столько скопиться боли и гнева... Рано успокоился Александр в своей победе над Рямкиным и Добки- ным. Посчитал, что многое уже преодолено, отошло в прошлое. А оно вот как — не отходит, всё ещё нависает грузом. Помощь Кате, Леониду