Сибирские огни, 1956, № 5

равно было прохладно: входили люди, едва отряхнувшиеся от снега, подкатывалась по полу курящаяся волна морозного воздуха. Витальке меняли пелёнки только под шинелью отца, а когда Л и за кормила сына грудью, Леонид накрывал её шинелью и одеялом, сам садился побли­ же, чтобы прикрыть жену от сквозняка, чтобы не захватила она груд­ ницы. С утра до вечера выстаивал он в огромных толпах то у военного коменданта, то у кассы, дожидаясь своей очереди на билет. И когда принёс в крепко сжатых пальцах два жёлтых кусочка картона и два бе­ лых прямоугольничка бумаги — билеты и посадочные талоны,— то Л и ­ за заплакала , принялась целовать Витальку. Потом — посадка на поезд. Билеты продавались без мест и в го­ раздо большем количестве, чем полагалось. Вагон брали штурмом. В узкие двери летели вещевые мешки, сундуки и узлы. Люди кар абка ­ лись с боков, хватали друг друга за плечи, спускались с крыши, -сбивая ногами чьи-то шапки. — Иди, иди! —- крикнула Лиза, стоя спиной к ветру и загораживая наглухо закутанного, пищавшего ребёнка. —• Втащи вещи! Я влезу сама. Леонид побежал к вагону. Он бросил через головы узел « , вкли­ нившись в орущую толпу, стал пробираться к дверям с мешком на спине и чемоданом в руках. Вот он схватился за скользкий поручень, вот одна нога на ступеньке. Сбоку напирали, сзади кто-то ругался, оттолкнутый его мешком. Леонида двинули в спину, он рванулся вперёд и упал в тёмном там ­ буре, споткнувшись о кучу вещей. Едва он поднялся и отполз в дальний угол, как донёсся паровозный гудок, дёрнулись вагоны. Скинув с плеч мешок, Леонид кинулся к дверям и наткнулся, как на стену, на людей, которые продолжали взбираться в вагон. — Братцы, у меня там жена с ребёнком! — закричал он пронзи­ тельно.— Пропустите. А в дверях уже плыли окна вокзала. —• Нашёл времечко с жёнами ездить! — добродушно проворчал к а ­ кой-то солдат, радуясь тому, что ввалился в вагон, и не обращая ни малейшего внимания на старшинские нашивки Леонида. — Едет, едет твоя жена ,—•крикнул другой, невидимый за голова­ ми, висящий, должно быть, на ступеньках. ■—■ Где едет? Где? — кричал Леонид, расталкивая людей. — Я пихнул её на площадку, промеж вагонов. Ты лучше тамбур открой, чем орать,— продолжал тот ж е голос и вдруг рассердился:-— Пролазьте, дьяволы, в вагон... Руки-то закоченели. Лето вам, что ли! Леонид затряс дверь, которая вела на переходную площадку, но она оказалась запертой. А снаружи мелко стучали в неё. — Где проводник? Где к лю ч ?—■кричал Бибисов, забыв про свои узлы. В набитом до отказа тёмном вагоне отыскать проводника было не­ возможно-. Но ключ, железнодорожный ключ с треугольным отверстием* у кого-то нашёлся. Чего только не найдётся у солдата! Дверь лязгнула, давая волю снежному вихрю, и в вагон вошла Л и ­ за. Она была вся белая с головы до ног, и крепко обнимала засыпанный снегом свёрток с сыном. Казалось, она прижимается грудью к этому свёртку, чтобы самой согреться, унять неуёмную дрожь. — Я, наверно, отморозила руки, — сказала она, увидев мужа... — Зачем всё это было? ...Что — зачем?.. Ах, да! Это уже сказала жена, сидящая сейчас- за столом. — Зачем всё это было? — спрашивала Лиза, тяж ело опустив на