Сибирские огни, 1956, № 5

а она его смаху в невежи определила. Поймав этот взгляд, Добкин ож и ­ вился, подступил на полшажка ближе: — Пойдёмте, Леночка. ...Что это такое? Он никогда не называл её так фамильярно. В чём дело?.. Наверное, лицо у Лены стало неприязненным, потому что Добкин испугался, стиснул ей руки в перчатках и заторопился, заглатывая сло­ ва на ветру: — Простите, Елена Анатольевна. Но я... люблю вас. Давно, Леноч­ ка... Мне так много нужно сказать вам. И з-за поворота выскочила машина и повернула, поведя поперёк всей улицы колышущейся струёй лучей; За короткой спиной освещённо­ го Добкина метнулась его длинная тень, она не коснулась земли, а опер­ лась, почти стоя, на светлый экран пляшущих снежинок. И прищурив­ шейся Лене показалось на мгновенье, что рядом с Добкиным встал кто- то худой и длинный и взмахнул ручищами... Машина пронеслась у самого тротуара, заставив Добкина припрыг­ нуть вперёд. Тень исчезла. Ослеплённые глаза у Лены плохо разбира ­ лись в темноте, они различали только низенькую фигурку с торчащим воротником, над которым ничего не поднималось. Казалось, что у тела нет головы, поэтому оно такое короткое... — Вот что,—■сказала Лена, тут же вспоминая, что этим восклица­ нием всегда начинает фразу Александр, когда сердится,— Идите до ­ мой. Мне некогда с вами разговаривать, меня дочка ждёт. Она повернулась и побежала через дорогу, оглядываясь на обе сто­ роны: не попасть бы под машину. А н азад не оглянулась и не знала, стоит ещё обескураженный Добкин или отправился восвояси. Г л ава III Тайгин отпер дверь ключом, который всегда возил с собой, и вошёл в квартиру, погрузившись, как в тёплую воду, в ласковые запахи роди­ мого дома. Пахло Лениными духами и парным молоком, запах которого почему-то всегда исходил от Галинки. Из кухни слабо тянуло котлета­ ми, и Александр остро почуял это, потому что не только не завтракал сегодня, но и вчера не ужинал: задержка на день чувствительно отрази­ лась на командировочном бюджете, предельно отрегулированном з а ­ ранее. Войдя с чемоданчиком в комнату, Александр увидел следы обычной утренней спешки. Ну, конечно, мама и дочка опять едва не проспали. Галинкины сандалики стояли у самых дверей, коричневый мишка в а ­ лялся на диване, подняв плюшевый зад; со спинки кровати свешивался на подоконник домашний халат Лены, а рядом, на письменном столе, между чернильницей и кипой газет, стояли два флакона — пузатый, замысловато гранёный, с духами «Кристалл», и крошечный, без всяких ухищрений, с одеколоном «Мойдодыр». Александр представил себе утреннюю суету. Галинка, конечно, как всегда, говорила: — Мама, я помажусь, ладно? — и подчёркнуто добавляла .— Толь­ ко я своим. Д а , мама? . Лена, причёсываясь, отвечала: —• Мажься, пожалуйста. Только скорее. Мы опаздываем. Галинка начинала торопиться, теряла то чулок, то валенок, волно- залась и шёпотом кричала матери: — Ну, скорей жа , мама. Я на завтрак в садике не успею.