Сибирские огни, 1956, № 5

<сло по берегам Хатанги, на факториях. 'Советская власть постепенно переводит ч:аха и нганасан на оседлость. Но, видимо, Пахому Щукину жалко было покидать свой обжитый чум. Видно, на старости лет трудно расставаться с привычками. Поджав по его примеру ноги, я сидел рядом с ним в тесном чуме, глотал горький дым костра, от которого текли по щекам слёзы, и слушал его рассказы. В промежутках между рассказами хо- ■зяин угощал меня сагудаем — сырой рыбой. Когда я его спросил, слышал ли он о Бегичеве, старый саха удивлённо вос­ кликнул: — Улахан Анцыфор? Кто ж его не •знает здесь? Хороший человек был. Б-о-олыной человек был! И он начал рассказывать мне о Ники­ форе Алексеевиче. Конечно, много было в его рассказе выдумки, вымысел пере­ межался с правдой, легенда — с былью, не всё же самое основное в рассказе совпадало с фактами. Касаясь же послед­ них дней жизни Бегичева, старик ска­ зал, что он в этой последней экспедиции не участвовал, но рассказывали ему вот ■что... И снова пришлось мне услышать о трагических обстоятельствах смерти Бе­ гичева. Надо было видеть взволнованное, оза­ рённое каким-то внутренним светом лицо старого саха, чтобы убедиться воочию в том, насколько прочно живёт здесь, на Таймыре, память о Бегичеве!.. Покинув Хатангскую тундру, я при­ ехал в августе того же года в Но­ рильск — большой благоустроенный го­ род, выросший на 69-й параллели север­ ной широты. Меня манил к себе мыс Входной, вблизи которого, как мне было известно, находится могила замечатель­ ного полярного следопыта. К этому мы­ су, где в то время находился рыбпром- хоз Норильского комбината, раз в год отправлялся из Валька (посёлок около Норильска) караван с грузами для ры­ баков. «Мои представления о Севере, Бегичеве будут неполными, — думалось мне, — если я не побываю на месте ги­ бели Никифора Алексеевича. Авось по­ счастливится, и я ещё успею попасть на караван, идущий к Входному!» Но, прилетев в Норильск, я узнал, что караван уже давно ушёл, скоро вернётся обратно и больше туда не пойдёт. Зна­ чит, так и не удастся мне побывать на мысе Входном! Этими грустными раз­ мышлениями я поделился с тогдашним заместителем начальника комбината Чи­ жовым. Каково же было моё удивление, когда, улыбаясь, он заявил мне, что че­ рез несколько дней сам летит туда на самолёте «Г-1»—бомбардировщике, сня­ том с вооружения. Я только что приле­ тел сюда на такой же машине, и на моей голове оставалось ещё немало шишек по­ сле этого полёта: влезать в самолёт было страшно неудобно, только через люк, ко­ торый затем герметически завинчи­ вался. — Предлагаю вам лететь вместе со мной. Если, конечно, хотите? — добавил Чижов. Разве можно было отказаться от тако­ го заманчивого предложения? Я, разу­ меется, с радостью согласился. Но гостеприимные руководители Но­ рильского комбината решили по-иному: вместо мыса Входного я полетел на озе­ ро Лама. Норильчане хотели мне пока­ зать свой дом отдыха, выстроенный на берегу изумительно прозрачного озера, окружённого горами, и каким-то чудом выросшими тут, в тундре, высоченными вековыми лиственницами. Норильчане шутя называли этот оазис «Северной Швейцарией». А через несколько дней мне стало из­ вестно, что самолёт, на котором я дол­ жен был лететь с Чижовым, разбился при посадке на воду у самого мыса Входного. Семь лет спустя, всё-таки добрав­ шись до этого заветного для меня мыса, я увидел на берегу останки разбитого самолёта. Впрочем, они и сейчас ещё лежат там. II К мысу Входному. Берег Никифора Бегичева. Могила найдена! Конец июля 1951 года. Путь наш лежит по реке Пясине — к мысу Входному, около которого нахо­ дится могила Никифора Алексеевича Бегичева. Пясина — одна из самых диких и малоисследованных рек Таймыра. Её иногда даже не помечают на картах. Но это отнюдь не значит, что река слиш­ ком мала. Нет. Начиная свой путь от од­ ноимённого озера, Пясина прорезает Авамскую тундру, тянется почти на ты­ сячу километров и впадает в Карское море. Холодный, пронизывающий ветер дует целые дни. Медленно, километров пять-шесть в час, движется по реке наш буксирный пароход «Сплавщик». Он тя­ нет за собой четыре нагружённые бар­ жи. На баржах всякая всячина: продук­ ты для рыбаков, соль для засолки рыбы, кирпич и тёс, деревянные бочки, везде­ ходы. Лето в этих местах особенно корот­ кое, и надо успеть сделать по крайней мере два-три рейса. Пароходишко небольшой, трёхсотсиль­ ный. Признаться, он скорее напоминает пловучий дом, чем речное судно. Около дымовой трубы по-домашнему вялятся рыба, мясо. На мостике возле рубки стоит капитан, но внешний вид его весь­ ма далёк от обычного представления о капитанах. На нём зимняя меховая шап­