Сибирские огни, 1956, № 4

— Вы внимательно за газетами следите? Без газеты какая жизнь. И вот, скажу вам, у наших учёных мне многое не нравится. Каждый год всё чего-то новое появляется, а как за десять лет вспомянешь: из нового-то и не осталось ничего. Я попробовал возражать, но Савелий замахцл руками: Постойте-постойте! Давайте по порядку! Вы давно в Сибири-то? Вот и хорошо, — кивнул он. — Вот припомните, когда везде писали, что озимую пшеницу надо сеять по стерне. Помните? Ну, вот. Мы, скажу вам, ухватились сразу. К нам тут приезжал учёный по фамилии... — Верхолазов? — подсказал я. Вот-вот, он самый. Недавно он опять у нас был. Только теперь колхозников он, скажу вам, побаивается и разговаривает только с пред­ седателем. Это было, кажись, в сорок восьмом году... ну, да, в сорок восьмом. Мы тогда ждали первый урожай от озимой пшенички. Ждать ждали, а семян — и то не вернули. Боже ты мой! А ведь двести гектаров ахнули!.. Приезжает этом самый Верхолазов, походил по полю, а потом говорит: большую ошибку допустили -—- стерню надо было оставить вы­ ше — не десять сантиметров, как у вас, а, вроде, как двенадцать. Ивану Ивановичу в районе наклепали — как, мол, ты инструкцию учёных на два сантиметра нарушил. И в тот год приказали: сей по стерне не двести, а уже четыреста гектаров. Помню, наш Иван Иваныч — а он в то время, скажу вам, шибко учёных уважал! — так он всё ходил по полям, кото­ рые тот учёный сам подобрал под посев, — и всё стерню измерял, боялся нарушить инструкцию. Только опять всё зря получилось: опять пшенич­ ки не выросло — так, кусточками, кое-где осталось... А что тот учёный сказал? Вы, говорит, стерню очень высокую оставили. У него там послед­ ние опыты показали, будто надо очень низкую, тогда снег к земле плот­ ней ложится. Ну, не щукин ли он сын после всего этого! А? Иван Иваныч ещё год помаялся с этой стернёй, а потом бросил. А ведь если бы взять, да с этого Верхолазова взыскать за потерянный урожай и за убыток кол­ хозный. Шутка сказать: за три года на полтыщи гектаров только сор развели, семена не оправдали. А он, этот учёный, скажу вам, и в ус не дует, не стесняется в колхоз ездить да опять не делом занимается. — И Савелий Петрович рассказал уже знакомую нам историю с последней статьёй Верхолазова. — А Мальцев — он молодец,— продолжал старик,— Он не держит­ ся опыта за какой-нибудь там один-два года. Он начал, скажу вам, с опыта наших дедов, а опыт-то тысячи лет идёт — проверен, будь здоров. Ну, а это нам только на пользу! — А вы и у Мальцева бывали? — А как же! В позапрошлом году Иван Иваныч ездил и троих нас с собой брал. Неделю там жили... Это вот учёный, Мальцев-то. Крестьян­ ский ученый! 5 Гребёнкин оказался в конторе и встретил радушно. — Вот и хорошо — заглянул-таки в наши края! Пойдём, Вера чем- нибудь тебя накормит. Я заявил, что обедал у Соколова. Наверное, критический материал собираешь,— рассмеялся Гре­ бёнкин и, как всегда, провёл рукой по лысеющей голове. — А я собрался на новостройку. Составишь компанию? Я пошёл с ним.