Сибирские огни, 1956, № 4

тель Соколов снова были упомянуты, когда Павлов называл тех, кто вы­ растил более высокий урожай. И слово в числе первых получил Соколов. Иван Иванович был в той же гимнастёрке, что и в апреле, только она сильно выгорела, поизносилась. Но лицо Соколова казалось моложе: сильный загар сгладил морщины. Отчитывался он казённо, как и выступавшие перед ним. Перечислял количество машин, которые будут заняты на уборке, нагрузку на комбайн, сколько человек будет в бригадах. Как бы вскользь заметил, что колхоз заканчивает оборудование механизированного тока. И, взглянув в зал, как-то робко спросил: — Может быть, у товарищей будут вопросы? — А ты, Иван Иванович, скажи, как урожай выше всех вырастил." — крикнули из зала. — Правильно! Поделись опытом, — поддержал мощный голос. Соколов склонил свою большую, стриженую голову, задумался. Но вот он покосился на президиум. — Я, товарищи, давно, понимаешь, хотел поговорить по душам А сейчас, пожалуй, самый подходящий случай, поскольку товарищи интересуются. ■— Говори, но про регламент не забывай, — бросил Обухов. •— Ничего, добавим! — крикнули из зала. —■Я уложусь, — ответил Соколов. — Хотелось поговорить про от­ ветственность! Не пора ли нам, товарищи, по-серьёзному поговорить на­ счёт строгой ответственности за урожай. Товарищ Павлов называл тут ожидаемый сбор зерна. Получается, что мы соберём, примерно, в два ра ­ за больше с гектара, чем наш сосед — колхоз имени Микояна. А давайте вспомним: у кого переходящее знамя за посевную? У микоянцев, у това­ рища Григорьева. А у кого два выговора за ту же самую посевную? У Соколова, у колхоза Молотова — Выговоров-то, кажется, три, а не два, — крикнули Соколову. — Третий выговор мне дали за очковтирательство, и он заслужен ный, — улыбнулся Соколов. В зале послышались смешки. — Почему же в колхозе Микояна плохой хлеб' вырос? По-моему, ■они и сами теперь поняли. Сеять, понимаешь, торопились, агротехнику не уважали. Где бы лишний раз прокультивировать да сорнячки уничто­ жить, они скорей сеялку в борозду. А кто их одёрнул от этой ошибки? Надо прямо сказать: никто! А кто помог совершить ошибку? Я бы ска­ зал, понимаешь, помог секретарь райкома, Михаил Николаевич... — Где плохо, там Обухов. А где хорошо... Или ты один высокий урожай вырастил? — иронически прозвучал вопрос Обухова. — И нам вы помогли, Михаил Николаевич, — обернулся к нему Со­ колов. — После вашего второго выговора я пустил сеялки, а вот теперь каюсь. Мы на тех полях сор разводим, а, главное, недобираем хлеба не меньше, чем десять тысяч центнеров! Чувствуете, товарищи: десять ты­ сяч! Другой колхоз вообще, понимаешь, столько и хлеба не собирает, а мы теряем. Чья вина? — Моя, значит? — повысил голос Обухов. — Нет, Михаил Николаевич! Вина, понимаешь, моя, потому что я председатель колхоза, доверенное лицо от всей артели. А виноват в том, что не сумел доказать правоту нашему секретарю. Надо со всей, пони­ маешь... — Соколов поискал подходящее слово, — со всей ■строгостью сказать: вы, Михаил Николаевич, рекомендовали на тех полях сеять .немедленно, да и рекомендовали, понимаешь, пользуясь своей властью!