Сибирские огни, 1956, № 4

Соколову Гребёнкин. — Он скажет так: развернём новое, прогрессивное из оперы, исполнявшейся нашими дедами да прадедами. Так ведь, Иван Иванович? — Не совсем, Сергей Устиныч, — уклонился от прямого ответа Со­ колов. — Старое у нас надо с новым сочетать... Нового много: машины, удобрения... — Это не всё! — махнул рукой Гребёнкин. — Вот наши деды хоть трёхполочку, а имели. Так ведь? Худенький севооборот, а завели. Всё- таки определённый порядок на земле, чередование. А у нас с тобой что? — Ну, как же, Сергей Устиныч, у нас в старом колхозе севооборот сохранился... — Вот-вот: один на весь район. Стоило начальству сказать: на юге Украины травы многолетние плохо растут, сразу и у нас откликнулись: паши эти травы! Попутно и паровые поля заняли. А почему? Опять пото­ му, что там, где-то на юге страны, где влаги избыток, неплохо получается с занятыми парами. Газеты шумят, а наше областное начальство тоже: даёшь занятый пар! Боремся против шаблона, а проповедуем страшный шаблон. И всё газеты! Ты чувствуешь это, товарищ корреспондент? Ведь надо же всё-таки разбираться маленько: на юге, или на Кубани, там семь­ сот миллиметров осадков за год, а у нас в Сибири триста не каждый год выпадает. Нам без паров — нельзя! Ты вот факты ищешь, — напирал на меня Гребёнкин.*—-Факты! А вот тебе факты! — Он достал из кармана записную книжку, нашёл нужную страницу. — Вот тебе факты по наше­ му отстающему колхозу. Вот, смотри: за последние шесть лет взято: уро­ жай пшеницы на паровых полях в среднем одиннадцать с десятыми на гектаре. Так? А теперь вот эту строку гляди: на зяби в среднем четыре центнера с гектара. Так вот я спрашиваю: выгодно иметь пары или нет? Пусть зяблевое поле год отдохнёт, попарует, так оно вместо восьми цент­ неров за два года посева даст за один год одиннадцать. Да потом ещё на весь цикл севооборота влиять будет. Это тоже учитывать надо. — А у нас по паровым полям в среднем выйдет по шестнадцати, — заметил Соколов. — И у нас будет столько. В прошлые годы и на парах урожай губи­ ли сверхранним севом. Колхозники говорят: хорошо, что на пары очень рано не заедешь — влаги там много скапливается, а то и с паров ничего не собирали бы. — Гребёнкин опять рукавом пиджака махнул по вспотев­ шей лысине и продолжал, уже спокойней. — Надо, чтобы и в газетах ра­ ботали не просто люди, умеющие писать без ошибок, а чтобы такие, у которых душа, понимаешь — душа могла бы за дело болеть. А болеть она может только у того, кто сам лично, именно лично, прочувствовал это. Вон в областной газете Коркин, он, говорят, начинал с учётчика в полеводче­ ской бригаде. Его статьи я все читаю. В них сильно чувствуется забота о деле, интерес к делу. А другие... Ты же знаешь: там нет ни одного дру­ гого товарища, который когда-нибудь работал в колхозе, в совхозе или в МТС. Может, они люди и неплохие, только польза для общего дела... грошовая. — По-твоему, газетчики должны поработать в колхозе? — Обязательно! Да не один год... Это для тех, кто о сельском хозяй­ стве будет писать. А кто в промышленном отделе, тот должен на заводе поработать на рядовой или на инженерной работе. А как же иначе? Ведь ещё дедушка Крылов писал: «Беда, коль пироги начнёт печи сапожник, а сапоги точать — пирожник». Так, кажется? Мы смеёмся над этим, а сами? Те же пирожники и сапожники. Почему журналисты из университета не обязаны проходить хотя бы годичную практику в колхозе или совхозе? Ну, скажи: почему не должны?