Сибирские огни, 1956, № 4

Вы напишите: вот, мол, преступник Соколов, обманул государство. До­ бавите фактиков — и готово! — Вы, Иван Иванович, говорите так, словно о вас уже десятки раз критические статьи писали. — Писали уж не десятки. Районная газета каждую весну наш кол­ хоз за отставание на севе ругает. А потом осенью вроде обратно раскру­ чиваться начинает: хвалит за урожай. Так с разговорами мы и въехали в деревню. Я всматривался в по­ стройки, но хорошо видны были лишь ярко освещённые окна домов. Са­ ми же дома прятались за высокими оградами. Такие добротные ограды не очень часты в сибирской деревне, и они всегда свидетельствуют о креп­ ком колхозе. Где-то в середине деревни Соколов остановил коня. — Заходите в хату, старуха, видать, дома, а я скоро приду. — Как-то неудобно, Иван Иванович... — Чего неудобно. Думаете, подкупить хочу? Нет. Я уважаю газету и всегда думал: корреспонденты — народ неподкупный! А заезжей специ­ альной у нас нет. Пошли! Он отвёл меня в избу и представил своей жене Матрёне Харитоновне. — Досталось там моему Ивану Ивановичу? — спросила хозяйка^ когда Соколов ушёл. — Выговор объявили. — Выговор! — Матрёна Харитоновна склонилась к самовару, дуну­ ла на угли. — Выговор — это не сильно страшно. — А что же страшно? — Да всяко бывает, — неопределённо сказала она и, взяв блюдо, вы­ шла за дверь. Квартира председателя состояла из большой кухни и не менее про­ сторной комнаты, в которой стояли широкая кровать, большой стол и ди­ ван. На всех пяти подоконниках — горшки с цветами, на стене множе­ ство семейных фотографий, часы-ходики, два портрета. Не успел я умыться, как вернулась хозяйка с блюдом- солёных огур­ цов и помидоров. Из разговора с ней я узнал, что живут они «одни со- стариком», что сын работал механиком в МТС и теперь в армии, а дочь была учительницей в своей деревне, но вышла замуж и переехала с му­ жем в совхоз, продолжает учительствовать. — Уж я говорю своему Ивану Ивановичу: дети, большие, чего тебе мучаться, отдохнуть пора. Теперь учёные председатели пошли, а ему ведь пятьдесят пять годов, да и здоровье не ахти какое. Нашу беседу прервал приход Соколова и ещё одного гостя, который оказался моим знакомым. Это был Гребёнкин. С Гребенкиным мы когда-то учились в одном институте, только он курсом старше, оба ухаживали за одной девушкой, ставшей затем его женой. Видимо, это обстоятельство наложило определённый холодок на наши отношения. Мы довольно часто встречались с Гребёнкиным по ра­ боте, но разговор между нами всегда носил оттенок официальности. Гре­ бёнкин был энергичным, умным человеком, его уважали и в институте за весёлый нрав и честность. Последний раз мы с ним встречались года два назад ■— в то время он работал заместителем заведующего сельхоз- отделом обкома партии. Гребёнкин в числе первых подал заявление о ж е­ лании поехать в деревню и был избран председателем колхоза. — Вот так встреча!— воскликнул Гребёнкин, протягивая мне свою левую руку. Правая у него висела кистью — была перебита на войне. — А то Иван Иванович толкует — корреспондент! Думаю: дай посмотрю.