Сибирские огни, 1956, № 4

класса. Лина увлекалась буквально всем: и математикой, и литературой, и шахматами, и музыкой, и даже (это го­ ворили девочки по секрету) долго строи­ ла авиамодели, но никому их никогда не показывала. Подруги охотно подчиня­ лись ей, ибо у Лины всё шло от любви к людям, от искреннего желания помочь им. Именно она первая, когда Павлик стоял перед классом растерянный, роб­ кий, с надеждой поглядывающий на Веру Дмитриевну, предложила ему сесть ря ­ дом. — Ну, так как: согласны вы с Ольгой Васильевной? — спросила Вера Дмит­ риевна. — Разумеется , — ответил я. — Ду­ маю, что Лина, класс помогут и нам, и Павлику... Дронов ждал свою первую работу с нетерпением. Я видел это по жадно устремлённому на меня взгляду и нерв­ ному подёргиванию пальцев продолгова­ тых тонких рук. — Дронов! — наконец, сказал я, дой­ дя до сочинения мальчика. Он поднялся и стоял, как всегда, не­ сколько откинувшись назад, вытянув вдоль тела свои руки. — Павлик, — повторил я, немного помолчав. — Ты написал сочинение на единицу. В классе наступила необычная тиши­ на. Девочки опустили головы. Они как будто боялись смотреть на своего това­ рища, который стоял всё так же прямо, только пальцы его рук теперь судорожно сжимались в кулаки и на глазах готовы были появиться слёзы. — Ну, что же ты, Павлик, — сказал я, подойдя к мальчику и обнимая его за плечи, — разве первая неудача может устрашить тебя? У нас ещё так много впереди, и, конечно, ты догонишь всех... — Нет, Андрей Миронович, я знаю, что исправить ошибки почти невозмож­ но... я знаю, — повторил он тише и сильнее. А девочки сидели и молчали. Но в их молчании не было равнодушия, бес­ страстного отношения к случившемуся. Они просто не ожидали, что Павлик, ко­ торый живо и увлечённо, преодолевая смущение, отвечал уроки около доски, имеет такие большие пробелы. Да, ему следовало как-то помочь, помочь немед­ ленно. Многие смотрели на меня, но ни­ кто не решался сказать хотя бы одно слово. Однако не зр я Ольга Васильевна на­ деялась на дружбу своих девочек. Пер­ вой поднялась Лина. Девочка, не глядя на Павлика, горячо заговорила: — Как можно так думать, говорить, утверждать! Извини, Павлик, но это... трусость! Или ты полагаешь, что мы по­ сторонние люди? Пожалуйста, не пере­ бивай! А мальчик и не пытался возражать Лине. Он просто удивлённо смотрел на неё и ничего не понимал. — Нет, Павлик, мы привыкли жить иначе. Помогать друг другу. И если ты один не сумеешь справиться со своей бедой, так посмотри, сколько нас здесь! Что не под силу одному, вполне доступ­ но всем — вот как нам всегда говорила Ольга Васильевна. — Правильно, Линка! — крикнула Надя Родовская, очень бойкая и по­ движная девочка. Но, очевидно, вспом­ нив о моём присутствии, она смутилась к, краснея, поправилась: — Я хотела сказать... Лина, Андрей Миронович... И ещё я хотела сказать, что мы поможем Павлику. Поможем все, обязательно! Честное слово, Андрей Ми­ ронович! Поднялся привычный -для бурных де­ вичьих собраний гул, а Павлик всё сто­ ял, опустив голову. — Да, урок прошёл не совсем по учебному плану, — улыбаясь, сказала Ольга Васильевна, когда я рассказал ей о горячности девочек. — Вы, наверное, не сделали и половины намеченного. Но стоит ли жалеть об этом? Для Павлика начались мучительные испытания воли и настойчивости. Каж­ дый день его ожидал томик сочинений Тургенева, откуда он должен был пере­ писать не менее 'страницы. Переписать медленно, выводя каждую буковку, про­ веряя каждое слово. Мальчик знал, что вечером к нему зайдёт Лина, придирчи- во проверит задание, а в школе тетрадь обойдёт все парты, и сорок пар глаз внимательно прощупают все строчки переписанного текста. Возможно, неко­ торым это покажется даже жестоким, од­ нако, взяв однажды на себя обязатель­ ство помочь Павлику, девочки не могли остаться в стороне от его дел, и каждая считала своим долгом чем-нибудь быть ему полезной. Вначале Дронову приходилось по три- четыре раза переделывать работу зано­ во, но, поддерживаемый девочками, он вновь садился за стол, и, прикусывая до крови губы, вновь, как первокласс­ ник, выводил буквы: на лёгкую победу рассчитывать не следовало. В день выдачи табелей за девятый класс единственная тройка по русскому языку у Павлика Дронова вы звала це­ лую бурю восторга... Мы часто говорим о дружбе. Наш со­ ветский век — это век подлинной друж­ бы, настоящего, крепкого товарищества. У дружбы нет конца, как у хорошей пес­ ни. От родителей, правда, можно часто- услышать ироническое утверждение о- какой-то «любви» их детей, причём' у многих взрослых и умных людей чув­ ствуется желание высмеять первые дру­ жеские привязанности мальчика и девоч- кщ Убедить некоторых подобных родите­ лей в естественности этих дружеских привязанностей порой бывает очень