Сибирские огни, 1956, № 4

— Ждите, — как смех зовущий, радость ответных слов. — Петя, хоть вы непьющий, выпьемте... за любовь!.. 11 — Сдайте билет. Идите. «...Что из вещей моих числится в общежитье, в комнате на двоих?..» Путаясь, мысли скачут, точно в тяжёлом сне: «Из комсомола, значит... Из комсомола... Мне...» Злая слеза сбегает. И почему-то вдруг голову опускает Петя, давнишний друг. С места поднялся: — Коля. Тот отвернулся: — Да? — Не понимаешь, что ли? Ставь чемодан сюда. Поговорим. Запомни, ты не уйдёшь от нас. — Я не уйду? А что мне, может, пуститься в пляс, руки вам жать в восторге иль поклониться в ноги этаким сверхактивным гениям коллективным? Вижу таких насквозь... Не умерла на свете зависть пока и злость. Резко рванулся Петя: — Ты оскорбленья брось! Бледный. Трясутся губы: — Брось, говорю, не смей грязью намёков грубых зря обливать людей! Друг ты нам? — Дружбы вашей ввек позабыть нельзя — из комсомола взашей выгнали враз друзья. — Враз, говоришь? Эх, Колька, стыдно кривить душой! Помнишь, наверно, сколько нянчились мы с тобой? Водкою залил разум. Кто тебя научил? Ведь ресторанным джазом творчество подменил! Что ты с пижоном этим возишься, не пойму. — Верил недавно Петям, верю теперь — ему. Так что морали хватит, побереги добро: лучше опять закатишь лекцию на бюро. Мне, как горох об стенку, речи твои давно. На чемодан коленкой встал — затрещало дно. — Тоже... Спаситель верный... Честно исполнил долг!.. Резко движеньем нервным рвёт с пиджака значок — цвета зари и крови, в пять золотых лучей, чистый, как наша совесть... Рвёт он его скорей: — На! Забирай на память. Гнев охватил Петра. Дрогнувшими руками поднял значок с ковра: — Поосторожней! Этим ты не шути со мной!.. — Слышу, — Петров ответил. — Тише, — махнул рукой. — Тише. И дай дорогу, — и зашагал к порогу. — Стой-ка, герой грошовый, — Петя вдогонку. — На! Тут телеграммой новой ищет тебя жена. Взял. Повертел. Обратно бросил к его ногам: — Некогда мне. Понятно? Можешь ответить сам. — Колька?! За лёгкой дверью крик возмущённый стих... — Нет, не жилец теперь я в комнате на двоих!.. 12 — Дьяволы! Да за что вы слопать меня готовы? Даже Катрин — и та не поняла Петрова: — Видишь ли, занята вечером на концерте. Позже поговорим: — С Петей идёте? — С Петей. — Значит, теперь ты с ним... Крашеные ресницы вскинулись вверх, дразня: — Глупый, не надо злиться. Не упрекай меня. Шутит: — Пока не сватай. Поговорим — решим. Милый ты мой, женатый, мне веселее — с ним... — Всё о любви поёте? Катя вспылила вдруг: — Нет, на фальшивой ноте твой лопоухий друг. Два сапога вы — пара. Всё о тебе жужжит. — Что ты? Такие чары! Сдастся. Не устоит! Вышел, темнее тучи. Прочь от дверей чужих! Может, вернуться лучше в комнату на двоих? Долго стоит, сутулясь, на перекрёстке улиц... Влево идти иль вправо? Коля, последний раз выбрать даётся право — влево сверни сейчас!