Сибирские огни, 1956, № 3

Во дворе Света увидела жёлтого мотылька, сидящего на дровяной чурке и двигающего нежными лепестками-крыльями. Когда, собрав ла ­ донь лодочкой и вытянув перед собой руку, Света на цыпочках прибли­ жалась к чурке, мотылёк неожиданно вспорхнул. Девочка настигла его уже в огороде, прихлопнув голиком, валявшимся у калитки. Мотылёк при­ ятно щекотал ладонь, и Света, раскрасневшаяся, с радостным криком влетела в избу. — Бабуся, посмотри! Бабуся! Бабушка не откликнулась. Она спала, положив под щёку сухую мор­ щинистую ладонь. На лице у неё было много-много чёрточек, длинных и коротких, глубоких и мелких, больше всего — около губ, от которых они отходили во все стороны. В уголке глаза блестела слезинка. Наверное, бабушка плакала от обиды, что Свете дали яички, а ей нет. Бедная! Ж ал ­ ко её... Света вытащила из кармашка платья все три яичка, бережно по­ ложила их на подушку перед бабушкой, предварительно вдавив в подуш­ ке гнёздышко. Над соломенной крышей сарая висело скучное солнце. По двору, приглядываясь к каждому камешку, ходили куры, склоняя голову то на одну сторону, то на другую. Важно поднимал мохнатую ногу петух. За воротами солидной рысцой бегал соседский Тузик, завернув за спину хвост крендельком. Почти через весь двор, переломившись на ступень­ ках, легла жидкая тень от столба, стоявшего около сарая. Насколько же она больше, чем тень самой Светы!.. Даже смешно. К своей тени, однажды заметив её, девочка часто присматривалась и иногда пыталась бегать с ней вперегонки, хотя и не знала, как это тёмное, сколь­ зящее по земле, называется. И всегда забывала спросить! Её тень, такая близкая, привычная, бывала почему-то разной длины в разное время дня, но никогда — такой большущей, как вот эта... Может быть, эта сделана из чего-то другого? Света ткнула в тень пальцем, но, ничего не ощутив, кроме прикосновения к крылечной доске, передвинулась, и тень сразу, сломавшись ещё, взобралась к ней на колени. Через минуту девочке наскучило сидеть. Она вышла через калитку на узкую тропку, которая привела её к колодцу, окружённому со всех сто­ рон низкой изгородью. Там разлилась большая лужа. Наполовину в гря­ зи, наполовину в луже лежал, задумавшись о чём-то, Сёмка. Время от времени он тихо хрюкал, поднимал голову и шевелил пятачком. С дру­ гого края в лужу спускалась толстая жёлтая доска с двумя дырочками на конце. Вдоль плетня росла ещё маленькая, но уже больно жалящая крапива, а среди этой крапивы торчали сухие чёрные прутья. Почти рядом раскинулся огород, длинный-предлинный, с множест­ вом зелёных, чуть видных из земли кустиков картошки. Аккуратными ря­ дами выделялись грядки, где, говорила бабушка, вырастет много зелёных огурчиков и красненьких морковочек, если эти грядки каждый вечер по­ ливать водой из колодца. Света не раз уже поливала их вместе с бабуш­ кой. Бабушка доставала из колодца ведро, ставила его на землю и сади­ лась на бревно отдохнуть, а Света с кружкой бегала от ведра к грядке, от грядки к ведру, и опять обратно. За грядками тянулась канава, в которой тоже росли сухие черные прутья. На прутьях кое-где держались чёрные листья. Когда набегал ве­ терок, листья и сами прутья, задевая один за другой, сильно шуршали. За канавой был огород матери Шурки Федорихи. Свете захотелось почесать Сёмку, — поросёнок это очень любил. Но, пробираясь к нему в обход по краю лужи, она увязла в грязи и вернулась. Зря только запачкала ноги. Присев на корточки, смотрела, как Сёмка