Сибирские огни, 1956, № 2

К о н с т а н т и н А н д р е е в и ч . Н-да... (Трогает цветы, стоящие на подоконнике.) А цветы завяли. Как это грустно! Д м и т р и й М а т в е е в и ч . Сибирь есть Сибирь. А? К о н с т а н т и н А н д р е е в и ч (в тон ему). Сибирь — это, конеч­ но, не Киев. Скоро белые медведи но улицам пойдут. И можно будет охо­ титься на них прямо с пятого этажа. (Дмитрий Матвеевич громко захохотал. Илья Герасимович вздрогнул от этого хохота.) И л ь я Г е р а с и м о в и ч . А цветы завяли по другой причине. (Ни­ не Зориной.) Сколько раз напоминать об этом? Ни н а . Я сейчас полью, Илья Герасимович. Я забыла. (Идёт к дверям.) И л ь я Г е р а с и м о в и ч . М-м... (Щёлкает пальцами. Нина оста­ навливается.) Погуляйте там где-нибудь. У нас будет здесь конфиден­ циальный разговор. Ни н а . Хорошо, Илья Герасимович. (Уходит.) (Звонок.) Д м и т р и й М а т в е е в и ч (встаёт, поправляет галстук). Что-то давно не обсуждали моих лекций. И л ь я Г е р а с и м о в и ч . Обсудим. Есть дела поважнее. Д м и т р и й М а т в е е в и ч . Наши лекции — хоть в Академию наук на проверку. Недаром хлеб едим. А?.. Ни пуха, ни пера, Елена Борисовна. (Елена Борисовна молчит.) Не обижайтесь... Я по-друже­ ски. До свидания, товарищи! К о н с т а н т и н А н д р е е в и ч . Спокойной ночи! Д м и т р и й М а т в е е в и ч (захохотал). Ох, шутник, Константин Андреевич! Ох, шутник! (Выходит из деканата.) И л ь я Г е р а с и м о в и ч . Мне на вас жалуются, Елена Борисовна. Е л е н а Б о р и с о в н а . Да? Кто же? И л ь я Г е р а с и м о в и ч . Студент Чаплыгин, например. До сих пор он учился неплохо. А у вас на практических занятиях получает двой­ ку за двойкой. Е л е н а Б о р и с о в н а . Вы ошиблись. Единицу за единицей. Ему вообще не место в институте. И л ь я Г е р а с и м о в и ч . Что значит «не место»? Он завоевал себе право учиться. Е л е н а Б о р и с о в н а . Я оцениваю не фронтовые заслуги, а знания. И л ь я Г е р а с и м о в и ч . Что же, по-вашему, Виктору Бабушки­ ну тоже не место в институте? А л е к с е й П е т р о в и ч . А что Бабушкин? И л ь я Г е р а с и м о в и ч . Он тоже получил двойку у Елены Борисовны. Е л е н а Б о р и с о в н а . Бабушкин почему-то находится у вас на особом положении. Он может свободно пропускать занятия, а когда комсорг требует от него объяснений, гордо отвечает: «Учёба не Алитет, в горы не уйдёт». К о н с т а н т и н А н д р е е в и ч (улыбнулся). Остроумно. Еи-богу, остроумно! И л ь я Г е р а с и м о-в и ч.‘ Он пропускает не больше других. Е л е н а Б о р и с о в н а . Да, многие уходят с лекций. У некоторых преподавателей сидит пол-аудитории. А л е к с е й П е т р о в и ч . Что, плохо читают. Е л е н а Б о р и с о в н а . Скучно читают.