Сибирские огни, 1956, № 2

особняке и будет разъезжать, неважно — на рысаке или на автомашине, будет жить среди колхозников или рабочих не для того, чтобы работать вместе с ними, а только писать о них — такой писатель не больше возьмёт от жизни, живя в деревне или в рабочем посёлке, чем наезжая туда по мере потребности. Конечно, он меньше допустит ошибок в обрисовке внешних деталей, но самые глубинные слои житейских течении ему попрежнему будут мало доступными. Мне вспоминается осень 1950 года, поездка с A. JI. Коптеловым по Мину­ синскому району. В этой поездке у меня не было никакой цели, A. JI. Копте- лов — собирал материал для очерка о сибирских садоводах. Мы выпросили в Минусинском райисполкоме старенький газик, с нами пристроился ещё агроном из райсельхозотдела, и мы покатили в один богатый садами колхоз. Не задерживаясь у колхозной конторы, мы проехали прямо в сад. Стояла вечерняя пора, работа заканчивалась. В огромных корзинах, вздетых на палки, девушки несли золотистые наливные яблоки и высыпали их на пол в амбар, пря­ мо как картошку. Урожай фруктов был баснословным. Под тяжестью плодов у ранеток обламывались сучья. Колхозники с восхищением любовались на это сказочное изобилие. Не надо забывать, что это была Сибирь, та самая Сибирь, о которой в давние времена бытовала молва, что, дескать, в ней и цветы не цве­ тут и птицы не поют... Сияющий от счастья, что может похвалиться хорошим урожаем, встретил своё районное начальство садовод. Нас он не знал и мимоходом бросил только «здравствуйте». Ему было ясно, что к себе на газик агроном нас посадил из лю­ безности, как попутчиков. Разговор у них сразу завязался деловой, каким он и должен быть в начале встречи садовода и агронома из района. Потом наш агро­ ном куда-то исчез. Мы остались втроём. Садовод развёл костерок, повесил чаи- ник. Постепенно проникаясь доверием к незнакомым людям, старик стал расска зывать, как он прежде ненавидел сады, как он мечтал, чтобы они вымерзли или погибли от другой причины. Дело в том, что он был хорошим полеводом, гор­ дился этим, а тут вдруг председателю взбрела фантазия посадить сад и, не най­ дя добровольца, председатель силком заставил нашего полевода поехать на са­ доводческие курсы. — Мне было так стыдно, так стыдно, что и сказать не могу, — рассказы­ вал наш собеседник, — всё одно, что курей щупать. Мужики вокруг машин, трак­ торов, комбайнов. Бабы — и то у машин. Люди хлебом амбары заваливают, а я хожу с ножичком, глазки у яблонок надрезаю, марличкой их бинтую,^ как крот копаюсь возле каждого корешка. И в бригаду мне дали самый негожии на поле вые работы народ: инвалидов, старух и зелёных девчонок. Лето настанет, торчат на моей десятине прутики, по десятку бурых листков, а к осени зароешь их от морозу землёй — будто могилки по всему полю. Ну, никакой радости для души от такой работы, одно страдание. Год за годом идут, а я от этого самого сада прямо зверею потому — бесполезный в колхозе я человек, никогда ни черта на этих прутиках не вырастет. А и вырастет — так на кой ляд? Шили наши деды и прадеды без яблоков — проживём и мы. „ И всё больше увлекаясь, красочно, ярко, он рассказал нам, как по-ребячьи он прыгал от радости, когда однажды осенью, завезённые для развода из Евро­ пейской России, зайцы-русаки погрызли у него добрую половину сада. А зайцы в то время были «заповедными», ни стрелять, ни давить их петлями было нельзя. Но потом настала такая весна, когда впервые зацвели яблони. И тут словно бы занвело на душе у нашего садовода. Уже без ненависти, а с любопытством он стал дожидаться первых плодов. И дождался. Отведал. Понравилось. А ребя­ та навалились на сад, целыми табунами, тоже как зайцы. И тоже их в петли не станешь ловить И почему-то жаль стало яблоньки, когда их зайцы грызут да ре­ бята топчут! ломают Стал насквозь ночи просиживать, оберегать от этакого вар- ВаРСКоптелов не вытерпел, достал блокнот, стал записывать. И старик оборвал свою речЬаНдпоЛэУСЛовеое ^ _ спросил ш и тут же заговорил совсем r nnvroM тоне — Это я ведь всё так, болтал. Ничего такого со мной не было. А ктосы как же прошёл. С отличием. Премии сколько разов получал. ^Нынче план по ’урожайности на двести тридцать процентов выполнили. На районную nnrKv почёта обещали нас поместить. Повернуть разговор на прежний лад нам уже не удалось. Садовод теперь прилежно отбирал в своей памяти только те факты, «которые для газеты». И моншо бы ло дивиться, в какую мёртвую, сухую^ схему он вдруг втиснул дальней­ ший т с с к а з о своей подлинной жизни, начатый так живо и убедительно. А назо гась мы срезV писателями, мы вовсе не услышали бы первой части его повество- вания Мы записали бы: кончил курсы, передовик, план выполняет и прочее. Не так ли очень часто обманываются многие писатели, «собирая материал»? Им ка жется что они записывают рассказы о подлинной жизни от подлинных людей, на самом же деле они записывают... вот такие схемы.