Сибирские огни, 1956, № 2

— Доброй дороги, мой сын. Вот...— он выносит аркан — увесистую связку блестящих колец, пахнущих только что выделанной кожей, и под­ вешивает в тороках у меня за спиной,— Мужчине, я думаю, для хозяй­ ства лучше всего— аркан. Хотя бы этот: пусть он будет моим пода­ рочком. А1ы с коноводом от всей души говорим: «Спасибо, до свидания» — к выгоняем на дорогу наших волов. Ещё два дня — и мы в Хем-Бель- дире. Я сдал в министерство финансов наших волов, белок, чай и всё, что привезли из Даа-хошуна, и пошёл с докладом к Тактан-Мадыру... В кон­ це доклада поклонился: — Прошу меня простить. На дороге между Ийи-Талом и Оттук- ташем, когда ночевали, коровье стадо облепили волки — я выпалил мои патроны. Как мне получить новые патроны, чанчин1? — Как получить? Так и быть, распоряжусь: сначала тебе дадут пятьдесят шаагаев, а потом патрончиков — ровно пять штук. Человеку тут обиды совсем нет: за один патрон — только десять шаагаев, не­ бось, не дорого. Поняла, черепаха?.. Боишься? А виноват кто? Коли в самом деле страшно шаагая, надо принести там чего-нибудь. Понима­ ешь? Может быть, поладим? Я подумал: «Ну как его усовестишь? А вытерпеть пятьдесят шаага­ ев не так-то легко» —и сказал: — За моих волков я получил аркан в двенадцать кулашей2. Можно? — Аркан-уркан! Ишь ты! А волков привезти нельзя? Смотри, в другой раз попадётся что-нибудь интересное — привози, такой обычай у всех стрелков. Ну, иди. Я сбегал за арканом и подал Тактан-Мадыру. Тот развязал, проме­ рил — двенадцать кулашей! — и опять смотал. Потом всунул затейли­ вый ключ в один из ларей, поднял крышку, уложил аркан и выдал мне из того же ларя пять патронов: — На, черепаха! В другой раз пеняй на себя... Так закончилась моя первая служебная командировка. Не скажу, чтоб урок Тактан-Мадыра научил меня уму-разуму. Попрежнему было неясно, каким образом надо стараться и к чему стремиться, чтобы в другой раз хотя бы только не пенять на себя. Ко­ нечно, было бы лучше всего арканом в двенадцать кулашей связать по рукам самого Тактан-Мадыра. Зато новые знакомства и дорожные встречи были мне очень дороги: они научили ещё больше любить народ, чтить могучую силу и правду, которые открыл в народе Ленин, самый большой и верный друг наш — учитель всех трудящихся и борющихся за своё счастье. Букпа с перекладиной Хорошо было, прохаживаясь по Хем-Бельдиру, сознавать, что ты куда-то ездил, что-то сделал, а теперь можешь вовсю отдохнуть от вол­ нений, одолевавших в тревожной дороге. Хем-Бельдир того времени состоял из нескольких домиков. Наш давешний коричневый дом, где молодых цириков благословили судуром, по тому времени, как мы знаем, — самый большой. За ним, вниз по Ени­ сею, был дом посла Советской России и ещё около десяти жилищ почти таких же, как в Сарыг-сепе, но раскинувшихся гораздо шире. В проме­ 1 Ч а н ч и н — генерал. 2 К у л а ш — сажень.