Сибирские огни, 1956, № 2

ружьём была на войне, едешь домой. А я? Какой от меня толк? Ничего я не знаю и ничего не умею. Как ты сама думаешь, Вера? Сразу не ответила, утёрла блеснувшие слезинки, обняла меня. Грудь её сотрясалась беззвучным рыданием. — Не плачь, не плачь, — уговаривал я.— Выучусь и вернусь. Тогда, как в прошлом году, мы будем с тобой бегать за ягодами и грибами,, опять будем собирать цветы.• — Хорошо. Посидим здесь немножко. У меня в тороках узелок, от- вяжи-ка его и давай сюда. Закусим, а потом и ты себе пойдёшь, и я домой поскачу. Мы поели сушёного мяса с хлебом из дорожного мешочка, двумя ладонями напились воды прямо из проснувшейся Мерген, — она, свиде­ тельница нашей встречи, что-то тихо нашёптывала нам, переливаясь в разводьях через разноцветные камни,— посидели немножко под кровом густошерстой ели. — Ну, Тока, времечко наше пролетело, как ласточка над ручьём.. Пора. Иди... Иди. И я поскачу. Солнце стояло высоко, кругом — ясное небо. Было нам трудно распро­ ститься, особенно теперь, когда у обоих родилась одинаково ясная цель. Но уж если пришлось разлучаться, — для наших взаимных проводов нельзя ничего лучше придумать, чем это ясное чистое небо. —• Пиши, Тока! Непременно'пиши. Кончишь учиться — сразу при­ едешь. Ждать буду тебя. — Напишу сразу, как выучусь... А за то, что сказала «ждать буду»,— спасибо! Я пошёл к привязи, отвязал коня, подтянул подпругу и подвёл к Вере. — Ну что ж... Всё, Тока... Хорошо, до свиданья. • Она попыталась улыбнуться, но вдруг поспешно опустила своё лицо низко-низко. Мне хотелось тоже что-то сказать ей, но в горле так запер­ шило, что я не произнёс ни слова, лишь крепко пожал ей руки. Потом, притянув к себе её голову, молча смотрел в глаза, сиявшие, как самые яркие и самые грустные звёзды. Не заметил я, как Вера уже оказалась в седле. Вот она скачет и ма­ шет рукой: — Тока! До свиданья, Тока! — Вера, Вера! Прощай, прости, увидимся! — кричал я в догонку и размахивал руками, пока Вера совсем не скрылась в дорожной пыли. Придя в себя от этой чудесной встречи, я пустился берегом вниз по Каа-Хему. Каа-Хем Вскоре пришёл в Усть-Хопко. Здесь недалеко дом хозяина, где бат­ рачит старший брат Бежендей,— у подножия Куран-горы. Как туда не сходить, не поговорить со старшим братом, прежде чем двинуться дальше! Бежен узнал меня издалека. Бежит навстречу, кричит и то и дело заикается. Без всякой остановки выпаливает все вопросы: — Куда ты, братик? Дома у нас что нового? У сестры Албании? А Чолдак-Степана как бросил? Каким способом от него ушёл? На ответы мне потребовалось немного слов. Бежендей всё понял. Уселись на землю и радуемся, что кругом тихо, и мы — вместе. В жизни у нас это бывало так редко. Бежендей оглянулся.