Сибирские огни, 1956, № 1

Пришлось вместо него послать новичка. Семён эти дни в клубе не появлялся, в волейбол и на биллиарде не играл, до темноты бродил по. тайге или сидел подальше от людей на бе­ регу ручья и слушал, как он прерывисто булькал, точно вода лилась из бутылки... Через две недели все женщины в Синем колодце руками всплесну­ ли — Лоскутов бросил Клашу. Смеркалось, когда Лоскутов вышел из новой квартиоы с чемода­ ном. Он шёл вразвалку на своих ногах колесом. В прежнюю комнату не решился идти и заглянул в соседнюю. — Примите, братцы, в свой табор закоренелого холостяка,— наиг­ ранно весело проговорил он. — Разошёлся? — удивился Зубов, лохматый в одних трусах — он только что мылся и тело ещё было красным от жёсткого полотенца. — Да, не столковались по ряду вопросов,— нехотя объяснил Лоску­ тов, щеголяя фразой, подхваченной на собрании,— ещё не родился на свете человек, который бы командовал мной... — Так, значит, наскочила «оса на камень? Характером не со­ шлись? — Зубов глядел в потолок. — Выходит так. — Места у нас нет,— мрачно буркнул с кровати шофёр лесовоза и отвернулся. — Вон какая резолюция,— недобро засмеялся Лоскутов. — Д а ,— посочувствовал Зубов,— всей бы душой рады такому человеку, но... как масса заявляет — места нет. — Ну, что же, на «нет» и суда нет. Не столковались по данному во­ просу,— усмехнулся Лоскутов уходя. — Чем богаты, тем и рады,— вежливо извинился Зубов. В другой комнате Лоскутова встретили ещё хуже. — Чёрт с вами, кланяться в ноги не буду! Подумаешь, прынцып к а ­ кой-то ещё из себя строят!— взбесился он и вышел на улицу. Тут Лоскутов столкнулся с горластой Полиной и, забыв о её харак­ тере, попросился переночевать. А уже через минуту народ сходился на её крик. — Глазищи твои бессовестные!— голосила Полина.— Когда ты влез между Семёном и Клашкой — мы молчали. Мы изо рта пар не выпусти­ ли. Думали, ты решил жить с Клавдией по-людски. А теперь вон как по­ вернулось дело. Чего ты рожу-то свою воротишь? Боишься в глаза лю­ дям смотреть? Полина яростно махала руками, платок у неё сполз на плечи. Женщины окружили Лоскутова, а он растерянно топтался, не зная, как улизнуть, и бормотал: _ Тю, что вы, сдурели? Чего глотки дерёте на всю глухомань? Что это за постановка вопроса — совать нос в семейные дела? — Ишь ты, волчьи глаза морозу не боятся! — Проходимец ты! Самолюб! — Я бы в ложке тебя утопила! — Проклятушшай! — Так вот что ты за фрукт! д а Чего же мужики-то смотрят? Дать ему по шее, чтобы комом летел аж до самой тёщи! д там ещё тёща добавит, чтобы прямым сообщением вылетел за Байкал! „ Ребята из общежития с презрением смотрели на Лоскутова и явно одобряли женщин. Арсалан счастливым голосом приговаривал, присе­ дая, хлопая себя по коленям: